Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Убей в себе графомана



Ловец Собак

Миниатюра о любви к родине (для печати )

[Найдено в ноутбуке поэта Алексея Садомова]

 

Решил пописать без мата: вам, наверно, уже остокоммуниздила моя посконная истовость? О родине иногда нужно говорить светлыми словами. Я люблю свою родину, её заплёванные подъезды, её радостную водочную муть. Я люблю своего соседа: он в трудные годы поделился со мной флаконом «Трояра». Люблю свою одноклассницу, работающую на мясокомбинате: когда все гады послали меня, она одна притащила мне сумку с убоиной. Детей очень люблю. За это некоторые называют меня педофилом. Я щетаю, те, кому в головы взбрело, что любящий русских детей равняется извращенцу, - самые настоящие русофобы. Съели, мыши церковноприходские? В стёклах моих очков отражаются кривые ваши рожи и бесцветные кривые слова.

Тут я вспомнил свою кошку. Она уже далеко. В прошлом году я остался без денег и поехал на электричках мириться с бывшей гражданской женой Раисой. А чо, подумаешь, из Крыжёппула в Крылатов съездить потрахаться, бешеной сучечке семь вёрст не крюк. Мне в очередной раз удалось примирить женщину с некоторыми особенностями своего бытования, и мы торжественно вернулись в Крыжёппул. Вокзальные собаки встретили Раю как родную, только жрать она им не дала. «Вся колбаса, - сказала она, - приготовлена для твоей кошки».

Дома я, однако, не обнаружил животного. Куда же я его дел? Ночью приснилось, что кошку сожрал ноутбук.

- Он не кошку сожрал, - заявила Рая, когда я очнулся в слезах офигения, - а тебя. Ты сидел там, переписываясь с фантомами, принимал левые дурацкие журналы за дневники нормальных людей и наоборот, посвящал хитрым девкам стихи. Тебя уже почти не осталось, только жёлтые разводы от мочи в кухонной раковине напоминали: здесь жил поэт. Ты помнишь, кто заблокировал тебя в аське, но забыл, что сделал с живыми существами.

Я разозлился, хотел ей врезать, но Рая выше и толще меня. Да и долги за квартиру всё ещё висели надо мной, как обгаженные удавленники. Мы пошли в люди искать кошку.

На площади встретили ещё одну мою бывшую жену, Антонину. На ней был буддистский оранжевый балахон, в косе – красная лента, какими перевязывают коробки с тортами.

- Как дела? – елейным тоном поинтересовался я.

- Тебе какое дело? – прошипела Антонина.

- Ты мою кошку не видела? Бежевую такую? Помнишь, я про неё в твиттере писал?

- Чего-чего? В свитер поссал? – окликнул меня городской сумасшедший. – Все люди как люди, все – в штаны, а ты – поэт, мать твою!

Антонина плюнула и зашагала дальше размашистой тибетской походкой.

Мы побрели дальше.

- Помнишь этот дом? – мрачно спросил я, указывая на остов, взыскующий ремонта. – Сюда мы с Гришей ходили пить настойку, потому что в квартирах были родители.

- Конечно, не помню, - мрачно ответила Раиса. – Попадись ты мне тогда, получил бы ты ремня.

- Альоша, - внезапно услышал я старушечий голос, - ты по-прежнему много куришь.

Это была моя учительница, Аглаида Умаралиевна.

- Я нервничаю – не могу найти свою кошку, - оправдался я.

- Если кошки пропадают, значит, это кому-нибудь нужно, - грустно пошутила она.

- Собакам, что ли? Или бомжам? Вы думаете, они съели её?

- Не волнуйся так, Льоша, - сказала учительница. – В конце концов, все едят всех.

- Я любил её! – воскликнул я. Раиса поднесла к глазам чёрный кружевной платочек. Вокруг нас опять начали собираться сумасшедшие.

- Льоша, - строго произнесла учительница, - я всё понимаю, но… По городу ходили слухи о твоей… твоём… пристрастном отношении к несовершеннолетним. Неужели ты и до кошек дошёл?!

- Валите Маяковского читать, – не выдержал я, - фифа невнятная!

Сам не понял, что сказал, но такова природа визионера.

Впереди показался блочный дом, где жила моя бывшая любовница Света. Прекрасный светлый человек. Выгнала меня из-за того, что я рассылал с её компьютера вирусы.

Света вышла нам навстречу с мешками под глазами, в мешковатом халате. Я сразу понял: кормить не будет. Света смерила дородную Раису неприязненным взором. А я так скажу: лучше семьдесят пять килограммов веса, чем глазные мешки.

- Я у тебя две недели назад кошку не оставлял? – спросил я.

Света дико уставилась на меня.

- Ну, я продолбал её, - сознался я. – Не могу вспомнить, кому оставил.

- У меня ты оставил только свои грязные штаны!

Раиса смерила меня неприязненным взором.

- Да-да, - продолжала Света, - тринадцатого вечером. Попросил одолжить что-нибудь чистое. Я дала штаны двоюродного брата, они висели на тебе как на чучеле огородном, но утром ты всё же в них ушёл.

Раиса дико уставилась на меня. Именно тринадцатого вечером я послал ей стихи о любви.

- Ну всё, мы пошли, - торопливо проговорил я.

Теперь нас ждал привокзальный притон. Точнее, никто меня там не ждал. Сволочи завистливые пили за здоровье местного журналиста Широбрюхова, хранящего в столе недописанный роман. А меня – печатали. И даже мой недописанный роман нашёл себе пристанище в чорной дыре литературного портала «Пятая точка опоры».

- Фу, гадость! – поморщилась моя спутница. Дымище и грязища совсем её дезориентировали.

- Щас, погоди, - засуетился я, - Широбрюхову-то я какрас мог жывтоне оставить. По доброте душевной. Ему совсем одиноко с дурой-женой и тремя спиногрызами, когда вырубают интернет, а вырубают его у них на раёне каждые пять минут.

- О, Альошя! – улыбнулся Широбрюхов, открывая золотые и чорные зубы. Креативно, подумал я. Надо забор вокруг Раиной дачи так покрасить: одна доска жолтая, другая чорная. – Вернулся на родину с новыми стихами, подлец? А кто это с тобой?

- Раиса Ительзон, моя жена, - гордо ответил я.

По лицу журналиста прошла патриотическая судорога. Я быстро проговорил:

- Николай Степаныч, я вам случайно перед отъездом кошечку не оставлял?

- Кошечку? – задумался мэтр, монстр и легенда умрудской прессы. – Да… приходила с тобой одна, лет восемнадцати, мяукала чота. Куда потом делась – в упор не знаю.

- Пойдём отсюда, - прошипела Раиса. – Ах, простите, - она кокетливо поправила тяжеленные бусы, по цвету гармонирующие с дымом, - я забыла дома баллончик для самообороны, надо вернуться за ним.

Широбрюхов моментально растворился в дыму.

У входа меня подстерегали враги. Красногонов и Бесомыслов. Их тоже не печатали. Первый навис надо мной, как пятьдесят удавленников.

- Притащился, «наглое мордище»? – процитировал он метафору из моего программного верлибра. – Со всеми в интернете переругался и думаешь: зато в реале тебя любить будут?

- Фиг тебе, - поддакнул Бесомыслов. – Реал – та же самая помойка. И таких, как ты, здесь подвергнут не бану, а химической казни.

Он врезал мне в солнечное сплетение, я согнулся вдвое и стал блевать своей непонятой душой. На вкус душа – как желудочный сок алкоголика.

Краем глаза я заметил, что Раиса сорвала с шеи бусы и намотала их на руку, словно кастет.

- А-а-а, гнида! – заорал мой враг.

…Когда «скорая» приехала, чтобы увезти окровавленного Бесомыслова, я потихоньку начал выползать из канавы. Зазвонил сотовый.

- Альошенька, - прошамкала моя бапка с окраины, - ты, говорят, уже приехал? А кошка твоя пропала. Вчера ещё была, а сегодня уже нет. Вот так и вся жизнь.

Такси подъехало к бапкиной хибаре в пять утра. На заборе сидели все кошки, кроме моей. Они смотрели на меня, словно авторы отрицательных рецензий.

- Ой, какая подруга у тебя, Альошенька! – сказала бапка. – Хорошая, толстая.

- Я толстая? – спросила у меня Раиса.

- Нет, - соврал я.

- Ну всё, дожила, уже толстой обозвали.

- Дак а чо тут переживать? – удивилась бапка. – Толстые, они…

Я поспешил в дом, пускай без меня разбираются со своими эталонами красоты.

Комнату украшали сухие цветы и советские настенные часы. Они показывали неправильное время. В телевизоре показывали неправильную родину. Настоящая родина была как моя кошка, я потерял её навсегда и не нашёл благодаря ей ничего хорошего.

Кроме своего творчества.

Я взял с комода лист А4 со списком покупок и на обратной стороне стал набрасывать:

 

В грязном городе Крыжёппуле

под небом скособоченным

к двери туалета вокзального

кошка дохлая приколочена

а кто это сделал – то ли Шитман, то ли Ройзман

то ли атман, то ли брахман

не понятно ни хрена

 

сикось-накось всё в Крыжёппуле

в подгнившем его вертограде

что стоит возле устья реки-говнотечки

во самом во аде…



проголосовавшие


Hron_
Hron_

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - koffesigaretoff

Перлятина (пост был в гесте, но все же...)
Гибель Богов
Пра любоффь; Арифметика (и другие короткие тексты)

День автора - Анна Саке

*Моим билетом в пантеон богов...*
Черное Солнце
*...когда я только затянулась сигаретой...*
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.032777 секунд