Литература

Не мне судить, так это было, не так ли.

Тогда Вы играли в чужом спектакле второстепенную псевдороль, но знали отлично другие роли. На сцене думали лишь о том, что надо на почте забрать бандероль, не желая совсем никакой бандероли, вдруг там мешок с котом? (тем более от глуповатой мисс, мечты у которой почти сбылись, кроме совсем одной, и этому Вы виной)

Но интересно, что же напишут там.

Режиссёрша без имени вас замыслила как шута, а не силача и не трюкача, потом жалела: "Это я сгоряча", повторяла : "Дамы, он рыцарь, рыцарь! Отважный, храбрый, будет другим под стать!" (она успела уж в Вас влюбиться и не успела ещё перестать, поэтому Вас отпускала на час ранее, говоря: "За старания", но боялась, что вдруг — на свидание? )

Окончен акт, прямо в гриме, в латах спустились в метро, разломав турникет и храбро кинулись на эскалатор, вниз потекли в пассажирореке, беспокоясь. Без такта, без промедления, бегом в почтовое отделение, измятый будучи, перегнут, а до закрытия 5 минут. На бандероль надо бы всё ж взглянуть.

В здании с индексом, покосившимся на ящик с прорезью, мадам Ефросинья Н. работает, пишет прописью ручкой синей, продаёт марки к конвертам из стран жарких, при этом уверена, что работает в зоопарке все эти 10 лет. На шее её амулет (от беды и хвори), знает три сотни смешных лав-стори, отнюдь не проста, толста, хочет шептать "перестань" и верит в сказки про тех, кто её достоин. Знает она Вас больше года что ль, неделю каждую ходите брать бандероль очередной сумасшедшей влюблённой( она знает их всех поимённо, а Вас, как заядлого игрока , которого любят девушки от шестнадцати до сорока поголовно.)

Вбегаете Вы, стараетесь дышать ровно, до закрытия за секунду пересекли порог, вам вручает коробку, что там, бараний рог? На ощупь... По весу - посылка, вы открываете, там бутылка, была разбита, а после склеена. Из-под портвейна она происхождением из Алании. Внутри послание:

"Здравствуйте, все мы грешны, что взрослые, а всё равно мечтаем. Знаете, я вот сейчас на острове, остров — необитаем, я не одна , нас здесь миллионы, но я уволюсь, вокруг океан без дна и дома без окон, а остров называется Мегаполис. Здесь шум, и гам, и ветра, и хандра, и холод, я смысл пыталась придать деньгам, выходила с душой голой писать в блоге о том, что без Вас не могу в итоге, и находились те, кто в ответ лгал , что Вы лишь один из многих. Я думала, что я смогу закатать губу, изменить судьбу, перестать плакать, но написали Вы на моём лбу, что люблю я Вас, как собаку, оставили это клеймо и решили, что рассосётся оно само, но увы и кстати, я пыталась раскрыться тут, как писатель, поняла, что сочитесь Вы из строчки каждой. Как хорошо, кончается лист бумажный, надеюсь, Вы этого не прочтёте. Весьма. P.S. Ефросинья, ведь вы не покажете этого вот письма? "

Вы прочитали вслух, перевели дух, Ефросинья смеялась, листая журналы, она-то прекрасно знала про Вашу коллекцию писем сему подобную, где чувства и мысли выложены подробно. Тишина, едко сказать бы Вам ей: "Ещё одна...", Вы бы дошли до грани, если б была видна, но тут неожиданно Вы попросили ручку, конверт и лист, и написали коротко "Зашибись".

Порвали, подняли голову, посмотрели, решая: профиль милей иль фас, и прошептали: "Вообще-то я понял, что это письмо от вас.".

Я точно знаю, так не бывает, не так ли? Я очень любила дуру играть в спектакле, но в самом тупом на свете ли?

Это был первый случай, что Вы ответили.