1 в Душкеке балованная глотка висит на крючке обвяливаясь, сокращается толчками рвоты любая пища ей отдает любовным соком цеце а жидкости начинают карнавал щелочной охоты от железистой хмари, смрада, мора дорожного ты простонешь: обманули, попал в Душанпешт! ночь. травою обласкан, идешь мимо "Народного" забыта усталость и поиск неведомых мест крутишь бетонный забор, задыхаясь, выкуриваешь крошишь ивы фонарные, ржавых жестянок дратву сквозь прогорклые шторы плевков недопёрханных вновь с тоскою выныриваешь, рождаясь в "живу" 2 запитав свои контуры на что-то вполне иностранное слижешь крохи хрущевок и сдобных саманных трущоб вместе с собою и паспортом, в родное, уродливое вернешься в себя, в никуда, пропустив знаки "стоп" ты проникнешь в себя через гадость, неведение в анфиладу осколков войдешь никого не спросясь свои руки однажды займешь тряпкой и веником выметешь мусор: мечта, покой, поиск и страсть 3 мечта в Душкеке, в принципе, недостижима мечта тут - это горы, водка и понос от сливы мечта - это призрачная цепочка далеких огней - это быть тебе с нею или тебе с собою в ней в разочарованную тревожную тайну сливаются дни хрипишь и горохочешь пустотами: ну где же огни! пусто. знакомая взлетка, а вот и знакомый пустырь падаешь, куда нужно, - чувство далекого кажет клыки 4 в Душкеке, как нигде уже, жив девятнадцатый век не кажется издевкой "искусство - это тяжкий крест" никогда не кажется, здесь четко: мертв или не спишь Душкек - самый лучший из всех наиневозможнейших - твой самый дальний голубо-огненный Париж 5 ласку трещин колючих и разбитых о бесплотные камни носков ты снесешь, улыбаясь чему-то над шифером тусклой улицы решишься, по-настоящему и насовсем, давя тошнотную дрожь сказать "да" оголенному "оставайся, ничего здесь не сбудется" |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
