Глава 7, 5, или Эпилог
- Надо вызвать скорую сатанинскую помощь, - забеспокоился Витя. – И стереть со стекла кресты. Батя увидит – подумает, что я теперь разделяю его убеждения. - Вызывайте, а я пока дозвонюсь до этой курвы, - бабка Шаддаева набрала номер Тацяны, всё ещё надеясь вернуть артефакт. Сумрачный голос ответил ей: «Номер используется сатаной или временно забесовлен. Пожалуйста, не оставайтесь на линии, а то бесовство перейдёт на вас». Это был очень плохой знак. Силы чёрного света присвоили себе Тацяну и сменили её номер на сатанинский. Потенциально она могла оказаться более сильной ведьмой, чем Шаддаева. - Таня! – закричала бабка. – Ты слышишь меня? Я сожру твои мысли, шваль подзаборная!
Тацяна уже собиралась проваливать, как зеркальце внутри её прозрачной косметички вспыхнуло красным. Выругавшись, женщина достала его и увидела перекошенное лицо бабки Шаддаевой. - Таня, отдай мою вещь! Тебе и так плохо, а будет ещё хуже. - Мне замечательно, - сказала Тацяна. – А ты, если будешь трещать, отправишься туда же, куда минский сатанист. Забыла чота – сама виновата. Я росла в семье из четырёх детей, и папа нас учил: когда едят из общей миски, еблом не щёлкают. Альбина задохнулась от бешенства: - Где голубой, Таня? - В нигде, - равнодушно ответила Тацяна, собираясь отключить связь. - Слышь, ты, шалава пэтэушная. Прилетай сюда, поговорим. Ты ведёшь себя нечестно и подло. Все сообщество Левого Пути будет об этом оповещено. Витя снова набрал спасительный номер +666, доступный только абонентам сатанинской сети. Ему ответили: «Пожалуйста, подождите. В настоящий момент диспетчер совершает Ритуал Реш». - Нашёл время, - буркнул Витя.
Тацяна задумалась. Стоит ли идти в зеркало? Вдруг оно пиздит, как телевизор, и она окажется в пизде? С другой стороны, медсестра ни разу не ходила в зеркала. Она взяла его обеими руками, на секунду зеркало увеличилось до размеров Тацяны, и вот она уже вышла с той стороны. Запихнула сатанинский айпод обратно в сумку и побежала к чёрной «Тойоте». - А, явилась, сучища, - бабка Шаддаева схватила её за руку и потащила в лес. - Что за ёбань? – крикнул Витя. - Не мешай девочкам, - примирительно сказал кладбищенский дед. Из леса донёсся треск и матерные вопли. На обочину выскочила жаба цвета хаки, замерла, озираясь. - Это что ещё? Пошла обратно в ле-е-ес! – завопила Тацяна из кустов. Жаба открыла хайло, выпустив струю чёрного дыма. Тьма коснулась бампера «Тойоты», он начал плавиться. Сатанисты выпрыгнули из машины, земноводное огромными скачками помчалось в лес. - Пойдёмте нахуй отсюда, сейчас машина взорвется, - быстро проговорила Тацяна, вылезая из кустов. – А бабку вашу не трогайте, нахуй. Она доберётся до болота, отравит его и будет там счастлива. Сатанисты влезли в зеркало и вышли почему-то в ресторане в центре Минска. - По нормальному времени прошло два часа, - Витя глянул на экран яблочной хуеты. – Почитаем новости. «В результате автокатастрофы погибла сотрудница фирмы ХХХ 63-летняя Альбина Шаддаева…» - Она меня переживёт, - хмыкнул кладбищенский дед. – Таня, зачем вы с ней так? У вас нет женской солидарности. - У меня солидарности ни с кем нет, - отрезала Тацяна. – И я хочу, если подохну, забрать с собой побольше жаб. - Ах, Таня, вы так похожи на Хепнарову. - Чего? - Это была привлекательная дама, которой тоже следовало поучиться хорошим манерам. Будете уходить – заберите с собой минского гея. - Его уже никто ниоткуда не заберёт, - торжественно ответила Тацяна. – Давайте выпьем за это.
Елена сидела в ресторане «Дредноут», и ей очень хотелось спать, но она героически читала почту с мобильника. Сначала её донимали радикальные феминистки, которых бесило, что она недостаточно ненавидит мужчин. Потом случайно брошенный мальчик прислал любовное письмо: «Я читал твоё интервью. Это позёрство и безобразие. Ты пишешь про лесбиянок, а встречаешься с богатыми мужиками. Твой подонок N такой же ублюдок, как ты». Елена не стала отвечать и занесла буйного юношу в чёрный список. Тут чёртов телефон зазвонил. Номер не высвечивался. Елена снова открыла меню. - Можем предложить крабовый салат от шеф-повара, - прощебетала официантка. - Спасибо, не надо крабовый, лучше что-нибудь с оливковым маслом. На том конце тьмы почувствовали, что с незнакомым номером она разговаривать не будет, и на дисплее появились цифры: +666. - Вас беспокоит SSS, единая сатанинская служба спасения, белорусский филиал, - произнёс какой-то манерный молодой человек. – Меня зовут Василий. Это связано с судьбой поэта. Можете сейчас говорить? - Не врите, вы не оттуда, - лениво сказала Елена. - Мы напрямую связаны с судьбой и готовы прислать вам документы из Сатанбюро для ознакомления, но ровно в 6 часов 66 минут сканы улетучатся из вашего компьютера, и вместо исходного файла в письме будет червь. - Короче, - поморщилась Елена. Официантка поставила перед ней экологически чистый салат и ушла читать «Сумерки». - Сначала расскажите, что плохого сделали поэту, который хотел повесить вас в подвале. - Ничего. Он просил меня помочь напечататься, когда-то давно, я уже и не помню, почему именно меня. Но мои знакомые редакторы не одобрили его тексты. Потом я из вежливости и сочувствия согласилась вписаться у него в Минске, когда возвращалась из Украины. Его квартира оказалась жутко загаженной, такой бардак я видела только на этаже будущих физруков в общежитии моего первого университета, из которого сбежала на философский факультет в Питер. Но главное – что Олег слушал по ночам Пугачёву. Он сказал, чтобы я прибралась у него, т. к. это женское дело, и что он хотел бы, чтобы я трахнула его страпоном, но я страпонов с собой не вожу. Предложил мне тарелку крабового салата, я его съела, и мне стало противно. Я сказала, что приберусь только за двадцать миллионов долларов. Он впал в истерику, стал визжать и угрожать. Я вела себя спокойно, но в глубине моей чорной душы рассердилась так, что забыла предмет чорного белья в ванной содомита. Когда вернулась за ним, глаза мои, наверно, сияли от щастья. Не помню, может, в них стояли слёзы радости, что больше я не увижу эту рожу и это ебло. Придурок орал мне вслед: «После того, как я расскажу, что ты сука, всему интернету, тебя больше нигде не напечатают!» Теперь модераторы книжных сайтов регулярно стирают его бред. А он почему-то думал, всё это останется. - Какой смерти вы желаете Олегу? – прочувствованно поинтересовался Вася. – Белой, как снег, чёрной, как ваша душа, красной, как отравленная земля в ёбаных предгорьях? - Как это всё утомительно. Превратите его в красивого еврейского мальчика с чёрными кудрями. У него будет гораздо меньше стимулов страдать. Ерундой.
Языки пламени доставали до неба. Если это можно было назвать небом – сверху сияла чёрная дыра. Вместо кухонной двери был огонь, и вместо ванной двери был огонь, а в туалете зависла шаровая молния. Но снаружи всё было тихо. Если посмотреть с нашей, разрешённой изнанки – вода текла всё в ту же сторону. На улице еблись собаки. Олег не обратил на них внимания и побежал к магазину, который закрывался ровно в двадцать три часа, то есть, ещё полторы минуты, и... - Какой лапочка! глаза, волосы!.. - зашептались толстые продавщицы. - Жыд, - вынесла вердикт уборщица, проползая мимо них с мокрой шваброй. Ей просто было завидно, потому что её сын был похож на жабу. |
проголосовавшие
Упырь Лихой |
комментарии к тексту: