Литература

Легенда о скопце

Презрев мирскую суету,

Приверженец науки ярый

Вдруг стал с рассудком не в ладу,

Нанёс себе ущерб немалый.

Стал на безумного похож,

Чтоб доказать своё презренье,

Не долго думая, взяв нож,

Отрезал… путь свой к наслажденью.

Он над работами корпел,

На женщин больше не смотрел,

Из дома он не выходил,

Почти не ел, почти не пил.

Он только книги изучал,

Он очень многое познал.

Хоть был он полный импотент,

Но знал движение планет,

Был в математике силён,

Отлично с химией знаком.

Он знал семнадцать языков,

Но был бедней всех бедняков.

Ведь не был гений и аскет

Во власти золотых монет.

Вот так, снося нужду и муки,

Он твёрдый грыз гранит науки.

Однажды раннею весной,

Услышав трели соловья,

Из кельи вылез дед седой

Его послушать у ручья.

В рукав вложил он том Платона

В уединении читать –

Мудрец ведь не хотел вне дома

Напрасно время убивать.

Он у ручья расположился,

Он книжицу свою достал

И в чтенье сразу погрузился,

И знанья дух над ним витал.

На солнцем залитый лужок

Как раз напротив старика

С овечьим стадом пастушок

Выходит с дудочкой в руках.

Садится под ветвистый клён,

Подносит дудочку к губам,

Импровизируя, он

Предался грёзам и мечтам.

Его мелодия рождает

В моей душе лиричный стих,

И даже соловей на ветке

От белой зависти затих.

И старец чтение прервал,

Услышав красоту такую.

Платон и рядом не стоял,

Свою политику трактуя.

И дудочка зовёт и манит

Со всей округи птиц, зверей,

Но не для них пастух играет,

А для возлюбленной своей.

И вот из леса показался

Его источник вдохновенья,

Походкой лёгкой приближался,

Цветы в венок плетя под пенье.

Подходит бодро к пастушку

И рядом с ним под клён садится,

Последний штрих – и вот ему

Венок на волосы ложится.

Такая милая картина

Предстала взору старика…

Но тут перо в моих руках

Остановилось в нерешеньи,

Возникли смутные сомненья,

В меня вселился робкий страх

Испортить райскую картину.

Но должен быть рассказ правдивым,

Иметь концовку и мораль.

Срываю лёгкую вуаль

Моей неловкости напрасной…

Так вот, свидетель мой несчастный

Вкушал всю красоту природы

И вспоминал младые годы,

Когда впервые повстречал

Свою любовь. По ней скучал,

Он в тайне ей стихи писал,

Всю ночь под окнами стоял.

Смотрел на свет в её окне,

Во сне шептал: «Приди ко мне!».

И член покоя не давал,

Когда её он представлял.

Но муки те прекрасны были.

Как жаль, что с членом вмиг уплыли…

Вниманья он её добился,

Ещё немного б – и женился.

Но, слава Богу, есть друзья.

Они сказали: «Это зря,

Оставь её. Она ведь шлюха.

Об этом каждая старуха

Судачит в нашем городке,

У ней мозоль на передке».

Друзья сознались, наконец,

Что всем она сосёт конец.

«Не веришь? Вот тебе совет:

Иди и попроси минет.

Тебе уж точно не откажет

И мастерство своё покажет».

И вот скрывая гнев и боль

Он прибегает к ней домой,

Штаны снимая на бегу,

Кричит: «Я больше не могу!

О, сжалься, милая Жаннет,

О, сделай, сделай мне минет!».

Она сказала без смущенья:

«О том мечтала каждый день я.

Давай скорее кончик свой,

Найдёт приют он за щекой».

И опустилась на колени,

И в рот взяла упругий пенис,

И смачно чавкала его.

Её красивое лицо

Ему показывало ясно,

Что с ней связался он напрасно,

Что любит заниматься сексом

И наслаждается процессом.

Он очень разочаровался,

Ушёл и даже не прощался.

Такие вот воспоминанья

Тушили все его желанья.

Росток его любви увял

И больше он не прорастал.

В любовь как в сказку он не верил

И жизнь науке он доверил…

Но эти юные созданья

Без похотливого желанья

Плечо к плечу, в руке рука

Вселили в душу старика

Едва заметную надежду,

Что, может, он - простой невежда -

Бесценный жизни дар отринул –

Любить и наслаждаться стимул,

Из-за неудачи первой,

Из-за какой-то грязной стервы,

И, может, есть любовь на свете.

«Да будут счастливы те дети!»

Взмолился к Богу наш старик

И головою он поник,

И взгляд упал промежду ног,

И слёз старик сдержать не смог.

Из рук его упал Платон,

И из груди прорвался стон,

Который ветер уносил…

По тем местам и я бродил

И слушал трели соловья

У пересохшего ручья.

И луг напротив видел я,

А вместо клёна тополя

Стояли тесною стеной,

А под одним из них спиной

Ко мне сидели молодые,

И солнца блики золотые

Играли в кронах тополей,

И ветер нёс с собой с полей

Мелодию былых времён

И тот надрывный старца стон.

Он в назиданье тем звучит,

Кто одиноко жизнь влачит

И отвергает дар любви,

Идя природе вопреки.