Я устал извиняться, За дым слов горячих, Говорить и обижаться В века смотрящих. Высокомерным прощением, Руку нехотя подать, Сжимать сосуды мщения Заставить встать подстать. И в ссылку одиночества, Пустить за безразличием, Дробить пророчества Во избежания величия.
Пустота…шагает рядом, Стреляет взглядом Наповал. Свалилось тело. Асфальт фигурой мела озарился. Белым силуэтом, Обреченных вечно падать звезд И дальним светом, Давя сказания прощеных грез.
И возвышенный обиженный, За дым слов горящих, Великий и приближенный, Встал в ряд в века смотрящих. Обходит белый силуэт, Где на асфальт свалилось тело. Мизинцем левым трогает и выключает свет, Чтоб не оскорбить крыла чело.
И о чем-то раздвигает губы, По сторонам разводит руки… На колени падает, мечтает По ладоням время рассыпает. Шепчет. Плачет. Стонет.
Закинув голову о чем-то просит, О чем? Вернуться в памяти вагоны, Где каждый папиросит В тамбуре. Где нет обиды на слова, Где не дымятся губы. И вечно сильная мечта, Как чудеса семи морей, По переулкам бродит – ходит, Карманы по рукам разбросив, В подворотню дней сбегает Лестницей пожарной. Что ж осталось? Беги, памяти вагон, Пока обиженный скоблит рукою по земле. Оставь перрон, Для тех кто спит в мечте На палубе желаний.
И вскочил обиженный, Голени ободрал. И как униженный Вскочил и закричал. И слышала луна, И солнце, и неб всесильных небеса. Да сжались стены, Последним лебедя криком. И она, и он, заткнулись пенной, Полотна глухого блика. Нет тишины, Когда стон вокруг. Не будет счастья, Если не горел ты чужестранный друг.
Стихли голоса и крики, Погасли звезды, небеса. Упали на колени блики Она, и он и чудеса. И зашептал обиженный, Спросил прощения. А я и не обижаюсь На дым горячих, В века смотрящих – Я улыбаюсь. И за шаг изящный На вас не обижаюсь.
И нет прощения, Раз нет обиды. Не будет мщения, Раз есть молитвы.
И рядом появился силуэт Второй. И оба красным стали, На облаках зажегся свет, Где дети рисовали: «Вечное счастье радуг весенних, Зеленое солнце в углу. Белым мелом закрасив последних Букв алых – Я небо люблю!»
О, глуп ты человек, Раз обиду в груди оставишь, Раз порою целый век, Другую щеку не подставишь.
Уж умнее будут дети Ведь обижаются на день. И вопреки накопленных столетий Подставить свою щеку им совсем не лень.
А ты обиженный сиди один, Скованный цепями ложной нежности, Ничего ни с кем не поделив, Думай о своей безгрешности В моменты радости великой…
И все вернулось на круги своя, Встал выбор предо мной. Что ж ребенком буду, Да отобьется мне моя щека! И по ночам вверяться чуду, Но обижаясь и не обидев во века.
|
проголосовавшие
комментарии к тексту: