Литература

Не весело всё это выглядело для того времени. Не весело и нереально. Усики японских персонажей шевелились на покатых головах, позволяя пространно двигаться, лбы были покрыты красным. Японские персонажи двигались тихо.

В тот раз Селена была не в духе тела, потому и послала Арахну за сахаром. Тирато был тогда в рубке и наблюдал это всё по трансляции телекамеры. Катамази спала в хлеву, или в погребе. Арахна спустилась в подвал, и была разодрана в клочья электрическими крысами из отсека странных насекомых.

Тихо всё было в тот чёрный космический день, и никто не подозревал о содеянном. Селена поворачивала дюжую голову, пытаясь прислушиваться к тишине. Слепой Тирато старался издавать некие звуки, но его наречие не было понятно колониальным ублюдкам порта.

Восседая на алюминиевом троне, Селена приняла решение эвакуировать полужителей капсулы в районы крайней активности корицы. Острая необходимость такого решения подтверждалась сводкой нагнетающихся событий. Чёрные офицеры прошлись по опустевшим комнатам танкера, полыхая пузырящимся пламенем, выметая последние куски биения жизни в клочья. Молодой казбек Сатанори, брат пресловутой какательницы Мито, сам лично проверил клапаны разгрузки и область тотальной смерти, чтобы убедиться в наличии мотивов приказа. Представитель взглядов, а также по совместительству заведующий хозяйством, ген Попов предупредил об опасности, но отказался от комментариев.

Таково было положение дел на сегодня.

Большой группе эвакуированных нужно было пройти через активное поле ядовитых фазанов, не потеряв при этом чести жизни. На двухсотом шагу у них стали открываться диковинные таланты. Свернув округлыми руками алюминиевые головы, гады принялись горланить на странноватых позареальных языках, высекать из своего тела сваи нездешних галлюцинаций, танцевать боро-боро на пальцах ног и всякое ещё разное. Бесновалась Селена. Этой грудастой королевской сучке не хватало мозга, и она каждый раз сходила с ума, искусственно подключая себя к аппаратам фальшивой активности овса.

Трубки были не более полуметра.

К полудню паника нерадивых была устранена, некоторым из пригнувшихся персонажей были удалены крохотные части тела. Экскурсия продолжала двигаться дальше. Уже на подходе к активной зоне миряне столкнулись с вырвавшимся Трикстером. Колба была повреждена и мирала зеленоватым свечением. Тварь парила над отсеком на высоте роста нескольких человек, в бешенстве разбрасываясь прозрачной едкой слюной. Данный Трикстер представлял серьёзную опасность продвижению, так как был абсолютно невменяем, поэтому уполномоченные слепые во главе с Тирато Абурая вынули автогены. Пачки огня поразили грохочущего Трикстера в тело, и нежная изжога сгорания охватила всё его естество. Смертельный рефлекс тепла обдал лица японских присутствующих. Шевелился воздух. Сгорая, поражённый Трикстер медленно опустился к челу Селены и прошептал ей на ухо то, что не узнает никто и никогда. Тлели трубы и шлюзы. Обморок её был обширным и бесконечным.

К концу пресловутого дня они, наконец, добрались до желаемого подвала, но не тут то было. Из перекосившейся старой двери, пошатываясь, вышла Арахна Илинишна. Она была сплошь белая от сахара. Куски её лохмотьями свисали по оборзелой груди, глабза не выражали ничего. Она тихонько шептала отрывки фраз древних Вуду и стародавних кхмерских экстремистов. В руках её был сжат гидравлический наган.

Селена переглянулась с ней и всё поняла.

Из-за спины Селены вышли разгневанные Тирато и Катамази, шелестя вынимаемыми из ножен пулемётами. На сглаженных лицах их застыла решительность. Их детородные органы при этом не использовались и были в сжатом состоянии. Их рты напряглись и рожи стали заточенными востро.

Прозвучали две длинные пулемётные очереди. Не стихая, к ним присоединились ещё две, принадлежащие пространственным гавнюкам Попову и Сатанори. Выстрелила, извиваясь, и Селена. Арахна Илинишна, испещрённая сотнями крохотных дырочек пулевого накала, прошептала последнюю клятву бакора и рухнула на холодный пол подвала.

Так она приняла свою смерть, она – великая и одержимая, беспристрастная и бесконечно обездоленная. «Арахна Илинишна Соколова-Шикуоми» было выгравировано на пластиковом ящике, отходящем в открытую дыру космоса. Все плакали, говорили по-японски, обменивались медалями и сморкались на пол.

Не весело всё это выглядело для того времени. Не весело и нереально. Усики японских персонажей шевелились на покатых головах, позволяя пространно двигаться, лбы были покрыты красным. Японские персонажи двигались тихо.