Конгресс почвоведов пытал меня раскаленной сохой, в надежде выпытать секрет моего бессмертия. Но я отправил свое истерзанное подсознание на покой, и установил на центральной площади города памятник неевклидовой геометрии.
Инопланетный разум выбрасывал десант на вершину Ай-Петри. После двадцати фужеров шампанского любое млекопитающее становится среднего рода. Я плеснул маргарином в лицо небритой Деметре, за что в мою честь была сложена наиглупейшая ода.
В теле придворной лошади прогрессировала бронзовая киста. Из всех звуков Природа могла предложить только фокстрот. Стоя в присутственном месте, я теребил картуз и думал, что все не спроста, а оказалось, что Вандербильдт – обыкновенный банкрот.
Каким будет завтра – прекрасно известно одному Апостолу Петру. Отчаявшись разбогатеть, я проколол себе среднее ухо. Миллионная нация поднялась по утру, и встала в очередь за дешевой резиновой шлюхой. |
проголосовавшие
комментарии к тексту: