Литература

Шумно, тесно, пахнет пивом и мужиком. Упырь уже давно не разбирает, что ему чешет Филипп Дудкин, клюет носом. Его кружка почти пуста. К Дудкину постоянно подходит Лукошин, сильно нервничает. Он аккуратно достает подрагивающими руками из штанов свой член и показывает его Дудкину: «Видишь, какой робкий! Ну можно... Можно я на тебя его положу, можно ведь?» Дудкин отмахивается и опрокидывает пол кружки себе в пасть за раз.

У стены сидит Омич, он одет в красные спортивные штаны, красную шинель, красную шапку со звездой и весь обмотан красным шарфом. Его взгляд говорит о революционном настрое среди трудового населения необъятной родины. Рядом пьют Гальпер и Кравченко.

Подходит официантка, наклоняет свой бюст к поэту, вытирает со стола. Гальпер встает, нервно вытирает лицо, приглаживает волосы:

- Экспромт!

Толстые очень массивные титьки

Окружили маленького еврейчика

Что ему делать с ними,

Не знает.

Хотя знает –

Он их тискает, ласкает, покусывает, ...

Гальпер получает по морде, садится. Кравченко аплодирует и просит еще пива.

В центре за круглым столом расположились два Жоры. Жоры смотрят друг на друга, попеременно поднимая кружки. Один Жора бубнит: «А чаечки-хуечки гоняете, да институты, да я на вас, думаете, управы нет, абырв, оагар, хуечки». Второй молчит, слушает. Жоры получают кайф. Перед ними на большом блюде лежит фигуристый сочнящийся кусок дерьма, уложенный слоями как пирог – от бежевого к черному. Они отщипывают по кусочку и кладут в рот, смакуют. Запивают. Жора произносит: «А кольца смегмы покрывают уздечку, сосала, покусывала клитор...»

За стойкой просыпается Упырь, орет на весь бар, что клитор кусать нельзя, что из-за этого в России все через жопу и идет. Явас просыпается в нужнике и мямлит, что лично его жопа закрыта на карантин по случаю первомайской демонстрации и снова падает лицом в пол.

Гальпер опять набирается смелости:

- Экспромт!

Толстые, очень массивные жопы

Окружили...

Данил кричит «Браво!» и просит еще налить. Омич вздыхает: «Напомнило октябрь... как это патриотично – массивные жопы».

В отдельной комнате Базашвили ебет праздность. Он вообще тихий такой мужчина, застенчивый. Галантный даже. Но как дело доходит до постели, тут... « Аааах! Ааа, больно же, не кусай за сосок!» – надрывается праздность, но Базашвили двигается еще быстрее, агрессивнее. Рвет.

Выебанная праздность спускается, ее шатает. Базашвили опять робкий и смущенный.

Поднявшись, Зордок выходит в дверь, спускется по ступеням и видит массивного полностью лысого брюнета. Брюнет облокотился на поручень, сейчас распрямляется. Зордок успевает пролепетать: «Савраскин, будь человеком!». Савраскин не слушает, хватает и прикладывает мальчика мордой о поручень. Еще раз, еще.

Мимо них марширует рота клонов Андрея Лыкова в коричневых униформах. На правой руке каждого прицеплена эмблема – в красном круге на белом фоне перечеркнутая задница и надпись: «Партия Против Пидарасов».

В баре на шкафу свил гнездо из старых газет Дезинсектор. Его видит только Данил Кравченко. Данил заказывает очередную бутылку. Дезинсектор спокойно сидит в гнезде, нахохлился. Во рту у него маленький варган. Дезинсектор бьет по нему пальцем: «Вомм, вомм» и слегка покачивается. И остальная комната покачивается, и стойка с Упырем и Дудкиным покачиваются, и опять вставший Гальпер покачивается, и Омич, втихаря доставший большой красный флаг с серпом и молотом, тоже покачивается. Качаются стены, пол, люстра, качается шкаф с гнездом.

Последнее, что видит Данил – в бар входит большой серый слон, смущенно кланяется и произносит: «Меня зовут Роберт Эмбрионов». Данила окончательно забывает, что он есть такое и бухается навзничь.

Откуда-то сверху с диким свистом пролетает Илья Долгов, цепляется за шкаф и отрывает половину картинки – за ней видна неестественно плоская надпись:

Warning: mysql_query(): Too many connections in /home/neo-lit/public_html/inc/potok.inc on line 30

Warning: mysql_query(): A link to the server could not be established in /home/neo-lit/public_html/inc/potok.inc on line 30