В децкам саду я мечтал стать Робин Гудом. Отнимать у богатых (пусть тожэ паплачут!) и отдавать бедным. Олигархами я считал гасударство в лице администрацыи децкаго садика, а нуждающимися и униженными - себя и сваю двоюродную сестру. И я методично фтечении нескальких месяцеф пиздил гасударственае имущество и расхищал народное дабро. Машынки, танчики, салдатики, пестики, кубики, хуйубики, куклы с децкой пасудой для Наташки… Вобщим, фсё што плохо лежало и прецтавляло для меня хоть какой-то интерес. Как водиццо, фраера сгубила жадность. Мой калега по горшку сапливый мальчик Павлик притащил ф сад компас с фосфарными стрелками, каторыйе ахуительно светились в темнате. Чорная зависть кагтями вцыпилась в мой неакрепшый арганизм и я решыл пойти на преступление. Во время тихаво часа я стремительным нинзей прокрался в раздевалку и бессовестно тиснул заветный компас из павликового шкапчика. Я чувствовал што беспесды иду против совести. Маленькие ручки дрожали, а незнавшие валос падмышки в одначасье стали мокрыми. Я забрался ф сваю краватку и укрылся адеялом с галовой. Я всматривался в валшебный зилёный свет, излучаемый стрелками и майа измена отступала. "Ахуитительно!" - думал я, высовывал башку наружу, хватал свежего воздуха и вновь нырял под адеяло. А вечером за Павликом пришла баушка и заплаканый внук расказал ей о пропаже. Воспитатильница и старая песда шманали адин за другим личные шкапчики неповинных детишек, а я стоял и смиренно ожыдал божьей кары, струдом сдержывая желание насцать в калготки и мечтая о волшебнике, каторый прилетел бы в голубом верталете и порешил бляцких сцук, приближающихся к маему шкафу. Естесно никто не прилетел и пришедшая за мной мама обнаружыла своево засранца стоящим в углу. Несматря на дикийе визги в принудительном порядке я был даставлен домой. Отец не мог забить болт на такое вопиющее событие, хотя дастаточно ретко принимал участие в маём воспитании. Я огрёб песды по полной. Тот факт, што папик сам вытащил с завода пачти 29,5 працентов аснавных фондов предприятия на катором трудился, суд счёл неотнасящимся к делу. Я чотко понял, што не смогу стать дастойным продалжателем дела Робин Гуда и где-то с неделю я претпочитал есть стоя. Через некаторое время, прослушав радиопастанофку "Маша и Витя протиф диких гитар", я пачюствовал острое жылание стать нивъибенным гитаристом. Я тут же выдвинул преткам катигоричное требование купить мне самуйу "дикую гитару". Но поскольку произвоцтво музыкальных инструментов для шестилетних спиногрызов есчо ни адной фабрикой освоено не было, мне приабрели красную пластмасовую балалайку со струнами из лески. Оттачивая испалнительское мастерцтво, раз в 10 минут я рвал нахуй эти струны и вканец зайобанный атец модифицыровал инструмент в бас-балалайку, захуйярив на нейо леску-милимитрофку со своево спининга. Я упорно прадалжал репетицыи и к перваму классу мне купили настаящую гитару. Лет в тринацать я начал падумывать о карьере порнозвезды. А для начала я решыл растаццо с заебавшей меня дефственностью. Страна уже начала по децылу двигаццо в направлении развитово капитализма и товаро-денежные отношения постепенно входили в моду. Для скорейшего осуществления задуманого были неопходимы финансовые инвестицыи в мароженое, цветы и прочии веские аргументы для совращения падружки. Мне пришлось фспомнить децсадовские навыки. Втроём или четвером мы взламывали стремительно начавшые плодиццо котеджы и фазенды, выносили стройматериалы и толкали добычу на чорном рынке по спекулятивной цене. Фскоре с дефственостью было пакончено и я, такскать, завязал. Меня стала мучать совесть в лице мамы, которая начала жыво интересовацца почему ето у её чада постоянно спина на куртке фся чорная. Не мог же я сказать ей, что ето следы от рулонов рубероида! А говорить то, што я упал в грязь в восьмой раз было бы просто блять неприлично! В девятом классе я заболел радиолюбитильцтвом. Я поехал на барахолку и на последнее бабло купил трёх(!!!)литровую банку хлорново жылеза для травли плат, а над кроватью павесил фотографию Попова. Подписался на "юный текник" и обошел фсю родню и саседей, изъяв у них фсё, што имело хоть малейшее отношение к радиодеталям, фключая провода и сгоревшые кипятильники. Около двух с половиной месяцев я упорно выпаивал из печатных плат все эти йобаные диоды и транзисторы и акуратно сортировал добытое по разным ячейкам неустойчивай конструкцыи, склееной из хУйевой тучи спичичных каробкоф. Когда фсе было готово, я преступил к воплащению в риальность "схемы электричиской-принцыпиальной бытовой цветомузыкальной устанофки", апубликованой в беспесды упомянутом выше журнале. Закончилось увличение так жы быстро как и началось. Меня канкретно ухуйачило током, патаму што данная схема невключала в себя блок питания и работала от 220 ниибаца вольт, а я валнуясь перед пробным запуском упустил это из виду. Но документы в энергитический техникум были поданы… На третьем курце мне папалась кассета миталлики и "дикии гитары" апять ворвались в мои мечты о будущем. Через месяц я называл миталлику йобаной папсой и фтыкал в сепультуру и напалмов. Я сабрал банду атморозков и распесдяев и мы начали репетировать. Через год я планировал выступить на разогреве у тиамата и со сцены открытым текстом зайавить фсему миру, што айрон мейден - пидары и уебаны. Мы успели дать два беспесды аншлаговых канцерта в родном Воронеже, когда в один ис блять дождливых ноябрьских дней почтальйон мне вручил приглашение выступить в маскве и… павестку в армию. Как любят песать ф книшках два года пролетели незаметно, но группа уже умерла. Кто то спился, кто то жынился, а кто то стал диджеем… Хуже фсиво то, што я сам уже не знал кем хочу стать. К тому же бля рынок труда не предлагал вакансий суперстаров, мегазвезд или хотя бы монстров тяжолово рока. Я забил на музыку и пошол работать кладофщиком. Зайобывался помню песдетс как. Особинно уставали руки. Потому што я их подкладывал под голову кагда давил на массу на рабочем столе (not desktop) и они непахуйне затекали. Денех плотили соатвецтвенно и я папиздавал в торговыйе агенты, на фсякий случай предварительно поступив в инстетут на заочное отделение. Около года разъйезжал по весям неабъятной родины, патаму шта придлагаемую мной хуету покупали тока в райцентрах, а в городах она и в хуй никаму невпилась бы. Каждая камандирофка беспесды достойна отдельного креатива, но я быстро выдохся от бесконечной череды неатапливаемых гостиниц и местных девок в салатовых спортивных кастюмах и с фиолетывыми волосами. И вот уже почти три года я работаю манагером и каждый раз на свой день рождения я ахуйеваю от этой безысходности. Я стал тем, кем никогда не хотел быть, и никогда не стану тем, кем мечтал. Ну кроме разве што Робин Гуда… З.Ы. Я почти сафсем разучился играть на гитаре… © Муфлон www.vrn-kk.com |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
