Литература

«Мы добрые люди,

Но наш бронепоезд

Стоит на запасном пути.»

( из услышанного на улице)

«Сам Дьявол нас влечет сетями преступленья

И, смело шествуя среди зловонной тьмы,

Мы к Аду близимся, но даже в бездне мы

Без дрожи ужаса хватаем наслажденья;»

(Шарль Бодлер)

Человек опускается и поднимается, через тернии, как говорится, к звездам. Кто-то удовлетворяется терниями. В этом есть своеобразное наслаждение пробираться по терниям, терниями, терниями и так бесконечно. По кругу, «для процессу».

Мышление художественное тянет иногда к изнанке жизни. Что внизу то и вверху - вторил Мережковский Гермесу Трисмегисту. Одни люди стремятся с самосозиданию, другие к саморазрушению. Такова суровая правда жизни.

Морозное утро выходного дня. Спальный район города чуть свет оглашают пьяные выкрики. Мат-перемат. Стрем пакеты с каким-то денатуратом. Они стоят за столиком на котором разложены нехитрые стаканчики, кусочки подгнивших фруктов и овощей. Руки у всех дрожат. Вчера пили сегодня пьют. Алкоголики-тунеядцы. Весь прошлый день они помогали на близлежащем маленьком рынке убирать снег, таскать ящики. За сущую мелочь. За то, чтобы непрерывно разбавлять воду спиртосодержащими растворами. Кровь течет в их жилах с этиловым спиртом. «Алкоголь расширяет сознание, на один уровень».

Всегда хотелось разобраться в причине того, что эти люди хуй забили на все окружающее. Их мозг помнит действие алкоголя при Хрущеве, при Горбачеве. Много ли изменилось. Водка всегда была есть и будет есть. Каждый хронический поклонник Вакха существует в своем мире. Этиловой вселенной. Что толку в политических и социальных дрязгах. Они быть может, сохраняют себя для своего бога. Диалектическим путем можно прийти к оправданию всего на свете.

Дешевый пивбар. Заходит мужчина, на нем большие очки, голова лысая, потертая одежда, старые ботинки. Он берет кружку разливного пива садится за крайний столик. В зале немного людей, студенты, околокриминальный элементы, какие-то панки-металлисты с длинными волосами. Мужчина садится, из его угла можно обозревать всех вокруг. Он неспешно потягивает свое пиво. Ему на вид около сорока. Его губы улыбаются тихо вкрадчиво. Он очень похож на Андрея Чикатило. Вместо портфеля у него пакет. А в пакете… Он потягивает пиво и непрерывно смотрит на окружающих.

Наверное, дома жена, сын-двоечник. Где-то в глубине его существа созревает протест. Поэтому он вечером пришел в дешевый пивбар. Поэтому в пакете его…

Центр города. По улице ходят мальчики, нюхают клей. Это фишка дня мофать клей. Я учусь на самом престижном факультете университета и мофаю клей. Оригинально, правда? Но то не про тех мальчиков. Они ходят по центру города и крадут телефоны у зазевавшихся сограждан. У них можно заказать любую модель сотового телефона, за предварительную плату 500 рублей.

Очаровательные жертвы социальных обстоятельств. Родители алкоголики. Дерутся. Дзержинский их любил.

Выраженный педик. Сидит на стуле сложив ногу на ногу. В руках длинная сигарета. На пальцах длинные желтые ногти. Он принял на себя эту роль, играет фальшиво.

Дяденька лет сорока. Бизнесмен и все такое. Едет в своей крутой машине с кожаным салоном. Рядом мальчик, стройный, с длинными белыми волосами. Дяденька отвлекаясь от руля кладет руку на колено мальчику. Гладит колено.

«пойдем ширнемся». Ирвин Уэлш дал замечательный выход.

9.15 принял. Слушаю «Бурзум», само название бурзума словно какой-то препарат.

9.26 тяжелеет голова

9.40 почистил зубы, думал как хорошо что потливость моих ног низка безмерно, я могу носить носки по целым неделям, хотя сейчас сижу и чую что они пахнут, пока что обычное состояние моего ничегонеделания.

Надоел «Бурзум» включил всякую хуйню, то бишь сборник всякого рока. Надо добить пузырек.

9.43 так странно убегают минуты. Вчера лежа в постели думал он детерминизме и параллельных мирах. Если я сиюминутно принимаю решение, то от этого как-то меняется мир. Перед глазами почему-то встает фигура Будды. Золотого. Каждый раз, как я курю на кухне тайком от матери, представляю, что я роняю пепельницу, она услышит и дает мне пизды. От этого изменится действительность, но какая-то другая, в потенциале я мог уронить пепельницу, но в осознанной реальности я не роняю ее. Я думаю, создаю так называемую мыслеформу, от нее не меняется реальность осознанная мною в это мгновение, но быть может, меняется иная реальность.

«Однажды мне приснилось, что я бабочка, беззаботно порхающая, как душе угодно. Я не знал, что это был я. Вдруг я проснулся и понял, что это был я. Теперь я не могу понять: снилось мне, что я бабочка, или бабочке снился я».

Чжуань-дзы

9.53 все по-прежнему, пойду, добью пузырек. Буду слушать NIN.

10.17 добил, иду на улицу, состоянье ….

Самоуничтожение - это не из «Бойцовского клуба». Это выше- это Ницше.

Модест Паскудин 13.01.2005