Литература

Вылезая, он по привычке попытался отряхнуть старый спортивный костюм… В принципе, это было скорее формальностью – костюм слишком давно пропах землёй и впитал в себя уже не выводимые пятна грязи. Разминая плечи и спину, грязной рукой провёл по лицу и ощутил влагу вдоль линии роста волос… его опять бросило в пот… холодный и липкий, он был постоянным спутником этих вылазок… странно, что за такое количество времени он так и не смог научиться спокойно реагировать на проявление своих фобий… наверное, это всё-таки в крови.

Пробираясь к машине, он старался идти по полуперегнившим листьям, чтобы не оставить следов. Кстати, это тоже было привычкой, не имевшей особых успехов – за эти несколько лет он ходил здесь не реже одного раза в неделю. Соответственно, не пройденных им сантиметров было слишком мало и те только потому, что были заняты деревьями и лещиной.

Он шёл по ночному лесу без фонарика, изредка спотыкаясь и подсвечивая в такие моменты дорогу явно дорогой серебристой зажигалкой. Его не пугали истеричные вопли птиц… резкие звуки и труднообъяснимые шорохи… он не боялся ничего. Практически ничего.

Добравшись, наконец, до зарослей в кювете у трассы, он разбросал ветки, прикрывавшие его спортивный двухместный «Porsche Boxter». Осветив замок, он вынул из небольшого внутреннего кармашка на молнии ключи и, выключив сигнализацию, открыл машину, приветливо поблёскивавшую перламутровыми чёрными боками.

Застелив заднее сиденье, обитое молочного цвета кожей, полиэтиленовой скатертью, он сбросил с себя спортивный костюм. Не спеша, протёр тело влажным полотенцем, затем натянул бежевые джинсы и свитер цвета молочного шоколада. Переобулся в тонкие коричневые мокасины. Кроссовки вместе со спортивным костюмом завернул в пакет и засунул под водительское сиденье. Взглянув на часы над зеркалом заднего вида, подумал: «пора возвращаться».

По дороге в город он спокойно проанализировал свои ошибки в диалоге с представителем компании «Air stars». Сейчас сказанные тогда им самим слова казались ему смешными. Усмехнувшись самому себе, Олег набрал свой домашний номер. Женский голос ответил: «Квартира Шевелёва, Вас слушают».

-Тёть Маш, это я.

-Ох, Олежка. Скоро ты там? Я как раз уходить собралась.

-Не беспокойтесь, я уже возле дома.

-Олежек, ужин в микроволновке, всё чисто и убрано. Я тут хотела к сыну в гости съездить завтра… ты не против?

-Конечно, едьте. В любом случае я завтра лечу во Францию на два дня.

-Вот замечательно! Тогда до пятницы, Олежек. Береги себя.

-До свидания, тёть Маш.

Попрощавшись, он сунул телефон в карман джинсов и въехал на стоянку. Приветственно махнув сторожу, Олег припарковался в одном из десяти гаражей. Аккуратно закрывая дверь, нежно погладил край крыши Поршика.

Консьерж, охрана почтительно кивнули Олегу, вежливо произнося:

-Доброй ночи, Олег Владимирович.

Олег ответил кивком, одновременно нажимая кнопку лифта. Его квартира была на самом верху вполне новой шестнадцатиэтажки.

Открыв дверь пластиковой картой и нажатием указательного пальца на считывающем генетический код детекторе, вошёл в осветившийся автоматически включающимся светом коридор. Олег сразу прошёл в кухню. Вынимая из холодильника бутылку «Мартеля», плеснул в одну из стоявших вдоль узкого столика рюмку граммов 50. Отрезал ломтик апельсина. Резким движением опрокинув в себя содержимое рюмки, шумно втянул в себя запах цитруса и выдохнул… Удовлетворённо поморщившись, съел мякоть фрукта, бросил корку в пакет с мусором в шкафу под мойкой.

Включив таймер на микроволновке, отправился в душ. Построенные по евростандартам, душ и огромная джакузи находились в комнате размером с гостиную. Странной прихотью Олега было сделать стенки душа молочно-оранжевого цвета из абсолютно прозрачного пластика. Здесь он видел всё… здесь он чувствовал себя спокойно.

Тщательно растирая тело мочалкой со специальным бактерицидным гелем, Олег пытался расслабить всё ещё напряжённые мышцы. Коньяк оказывал в этом явно посильную помощь.

Надев тонкий хлопковый костюм, он вернулся в кухню. Вдруг пришедшая в голову мысль заставила Олега пройти в гостиную, взять папку с бумагами с секретера и подготовить речь до ужина. Просмотрев знакомые до последней запятой документы, он уверенно набросал несколько предложений, удивляясь их простоте и ёмкости. «В который раз ты убедился, что нора помогает встряхнуть мозг», грустно подумал Олег, удаляя с рабочего стола ноутбука план предыдущего выступления.

Набрав новый вариант, он ещё три раза прочёл текст, откладывая в памяти все важные моменты и отрабатывая проговариванием вслух акценты, которые принесут его компании наибольшую прибыль. Альянс с этой французской компанией позволит поднять его авиакомпанию до уровня международной, даст огромное количество скидок на полёты во Францию и Европу в целом. Конечно, это обещало явное увеличение не только кратковременной прибыли, но и общих прибылей компании в ближайшие несколько лет.

Олег улыбнулся, выключая компьютер. Очередная успешная сделка – он уже не сомневался в успешном её завершении – ценою всего лишь получаса сидения ТАМ… полчаса шоковой терапии, панического ужаса и ощущения безысходности… полчаса размером в полжизни…

Ощущая приближение надвигающегося страха, Олег тряхнул головой… «Успокойся… ты всё сделал… и сделал правильно» - сказал он вслух, проходя к кухне.

Вместе с разогретым ужином выпив ещё около ста граммов коньяка, Олег прошёл в спальню. Неяркий свет создавал ощущение тепла и уюта. Плотно закрыв за собой прозрачную дверь, он негромко включил встроенный в стену напротив кровати плазменный экран телевизора и лёг спать.

Он сделал всё, чтобы фобии был далеко от его будней. От всего, что окружает его каждый день.

Нора.

Лес занимал несколько гектаров недалеко от города. В глубине одного из небольших холмов была вырыта нора длиной около 5тти метров, диаметром – около 80ти сантиметров. Здесь небыло света, пахло гнилью и затхлостью. Единственным механизмом была дверь, автоматически закрывавшаяся, как только в самую глубокую точку норы проникало живое существо. Дверь открывалась так же автоматически через 20-40 минут… каждый раз – в разное время.

У него было две фобии: боязнь темноты и боязнь маленьких закрытых помещений. Эта нора была олицетворением самых сильных страхов… тех, что заставляли его подчиняться обстоятельствам… тех, что убивали его уверенность в собственных силах… тех, что заставляли его чувствовать собственную слабость и никчемность…

Он убивал их каждую неделю. Как только ощущение собственной несостоятельности просыпалось где-то в глубине его сознания, он садился в машину и ехал в лес… в нору… где, покрываясь отвратительной холодной влагой и почти умирая от поглощавшего его мысли ужаса, он старался выжить… несколько минут страха – в обмен на жизнь.