Литература

мне приснился красный сон

Рыжеволосая вакханка, с керамическим кувшином на загорелом плече, пес- воркотун, истекающий радужной слюной, Дом пионеров имени Эрнста Тельмана и ты как первооснова моего пошатнувшегося мирка. Эфемерность, отсутствие сострадания и наличие какой то безукоризненно- ненормальной отрешенности. Уютные тупички и закоулки, радость первого глотка и тяжкое бремя натужной ухмылки, липким скотчем склеившей мышцы лица.

Осколки, лоскуты, обмылки, сгустки, жирные ломти и желеобразные капли. Пылающая огнем невежества уличная реклама, осунувшийся и порозовевший адвокат Макаров, вальяжно рассуждающий о судьбах Родины.

Бегающие глазки торговца из Дагестана, морщинистые кульки век русской старушки- нищенки и слезинки зрачков свежего куска молочного мяса, выкорчеванного из материнской утробы крепкими руками акушерки. Экзальтированная модификация дурно пахнущего нижнего белья и шершавые гранулы растворимого кофе.

Комсомольский значок, впивающийся острыми гранями в податливую кожу ладони, медаль «ЗА ВЗЯТИЕ БУДАПЕШТА», пущенная на переплавку (в последствии из нее был изготовлен превосходнейший сувенир миниатюрный механический барсук / сокращенно ММБ/, вмонтированное в него хитроумное устройство позволяло игрушке издавать протяжные звуки, а так же игриво отплясывать на одной ноге нехитрые па)…

Вальс с противогазом, запотевшие на морозе стекла очков, застывшая в лохани вода, самонаводящаяся теща, убивающая на повал одним фактом своего присутствия.

Черная дыра рта, в которой неспешно исчезает месячная пайка, плюс энное количество конфет «Грильяж» и пол кило соевых батончиков «Старт» (о кисло – молочных продуктах промолчу, как впрочем, и о сдобе). Сваленные в кучу бюсты Сталина, белые от гипса ладони Никишки Осипова, со слезами на глазах громящего тяжелой кувалдой усатые подробности фаса и профиля генералиссимуса. Въевшаяся в воротник пальто грязь, вислоухая разжиревшая кошка, покрытая сосками и струпьями, свалившиеся в колтун волосы, густо населенные блестящими телами вшей (зацепишь такую пигалицу ногтем, прижмешь голубу и: «Хруссссссс-ть!» и нет ничего милее и дороже того дивного звука)…

Расплющенная, размазанная по стене подошвой остроносой туфли самка таракана (усики еще шевелятся, будто в такт несуществующей мелодии)…

Музыка взлетела

Топ - топ - топ- топ влево

Музыка взлетела

Топ- топ- топ – топ вправо

Я кричу им: «Браво!»

Справки, измаранные чернильной ручкой желтые бланки старого образца, периодически летящие в конусообразную мусорную корзину. Папки, квадратные морды скоросшивателей и изящные загогулины сияющих скрепок.

…выгребаемые из- за спинки дивана кучи пыли и огрызки желтых ногтей

Католицизм упрямо пытается проникнуть в серость тупявой обыденщины, знакомые дамочки настырно требуют подарки в день Святого Валентина, тем самым, нанося урон моему скромному бюджету.

… плююсь в телеэкран только завидев скрюченную фигуру Иоанна Павла Второго.

***

7- ого числа пили с Карташовым пиво.

-А, знаешь, Вань, остоебало меня все. Мочи нет, как осотоебало.

Я выпрямился и сделал небольшой глоток из стакана.

-А, что именно?

-А, все. Ты остоебал, Мишган. Коля остоебал, бабы у него все как одна страшные, на свиней похожи.

-А сам то?

-Что «сам»?

-Сам себе не остоебал?

-Давно уже…

***

Эстетика пластикового пакета и скромное обаяние дворовой пиздобратии, с рождение призревших стакан, отдав предпочтение константному «из горла». Пьяные девочки, воспитанные жестянкой «Джин тоника» и псевдо - глянцевым журналом «Лиза».

Небрежно накрашенные дешевой косметикой

Бережно выебаные в душном подъезде

Соседским мальчуганом с понтовой татуировкой на лопатке

Блуждающие по парку коричневые пятна, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся людьми. Жан Маре, при доскональном изучении биографии, оказавшийся пидором. Самка тапира, самозабвенно трескающая зеленую растительность, слащавые комментарии дяди Коли Дроздова, с годами все больше напоминающего спившегося учителя физкультуры, растлевающего малолетних школьниц в душевой спорт зала.

Овсяное печенье стало мягче, молоко теперь продают исключительно в бумажных пакетах, а само провозглашенные «хозяева жизни» пьют загадочный «Чивас».

Смог, пыль, смердящие тела говновозок и небритые лобки, с закрученными ватрушками черных волосков. Обрезание - как дань моде. Стерилизация – как способ выживания. Валерия Ильинична Новодворская – ум, честь и жопа нашей эпохи. Элегия уходящего века под звуки самопальной драм - машины с пердяще - визжащим вокалом Илюши Лагутенко. Стянутые в тугой узел приторно розовые презервативы, совершающие полет с шестого этажа на расплавленную поверхность асфальта.

не было, и нет

***

Мой сосед по комнате Лаврентий, тупо зубрил латынь, сожительница Светка второй день пропадала в гостях у мифической подружки, радиоприемник пронзительно хрипел.

Я же спал крепким сном, не ворочался, а бездумно лежал пластом на прогнувшейся под тяжестью моего тела раскладушке. Проснувшись рано утром, я неспешна, побрел на кухню, босыми ногами ощущал липкую поверхность пола, на который вчера были пролиты пол – бутылки портвейна. Инстинктивно сделал глоток из никелированного чайника с кипяченой водой, присел на табуретку и закурил. На небритом лице нарисовалась квадратная тень улыбки.