Вступление от автора. Сначала я думал, что этот текст должен быть про маленькую девочку. Про то как она ходит в туалет, снимает с себя трусики "иль де боте" и садится на горшок, а также про её дядю, похотливого старого извращенца. Почему? Потому что детское порно - архипопулярная тема. Потом, просмотрев рейтинги бестселлеров, я предположил, что рассказ должен быть про мужчину, нет, про опера, про честного опера, который бьёт нехороших дядек и всегда выживает. Я даже придумал название "опер в опере". Почему не написал? Наверное, потому что это самый лёгкий путь. Но потом, переболев ментами, я понял, что мой текст должен быть про маленьких девочек. Да, именно про них. ЛЕНА. Я шёл по заснеженным московским улочкам. Меланхолично перебирая ногами, я посматривал по сторонам и искал взглядами "необходимого" прохожего. Я знал, что это должна быть какая-нибудь маленькая красавица, четырнадцати лет, плохо или ужасно одетая, ищущая помощи. Каждый день мои искания продолжались до двенадцати ночи. Домой я добирался к двум, а на поиски выходил к семи. Я стал нервным, злым, я не высыпался. Из-за этого кожа под глазами напоминала огромную сливину, слегка нездоровую, скорее всего, выеденную изнутри как яйцо. В моей сумке-кейсе, перекинутой через левое плечо, были два фотоаппарата, несколько тысяч мелкими и десять тысяч большими купюрами, деревянная трубка и пара чёрных очков. Для меня самым дорогим из набора была трубка. Её мне вручили, как золотому медалисту. Сколько трубке? Десять или двадцать? Затем, по приоритетности, шли очки. Я любил прятаться за оптикой. - Золотые оправы, чёрно-бензиновые тона и ммм лазурно-изумрудные дужки... - Тихо произнёс я. На меня покосилась какая-то барышня в лиловом. Старовата. Я сделал самую безобидную физиономию, на которую только был способен, как бы говоря: "Я простой городской сумасшедший. Мало ли таких?" Я уже хотел было свернуть поиски, как вдруг, увидел её. Маленькая, серенькая, забитая овечка, с милым личиком, грязным тулупишком и миниатюрной сумочкой, заплатанной чьими-то семейниками. По её лицу вперемешку со слёзами текла тушь. На её губах играла какая-то запредельная улыбка. В её глазах отразилась какая-то едва уловимая искорка. Она шла мне на встречу, замечательная, добрая... кисонька. Когда девочка была в нескольких метрах от меня, я обронил штуку рублей. Я видел, что она видит, а сам делал вид, что не заметил. Теперь от неё ничего не зависило. Если она заберёт деньги, я вызову "милицию", едущую за мной по пятам. Милиционером, конечно же, выступит Павлик. Если она подойдёт ко мне, я все равно вызову Павлика. А если она не возьмёт, спросите вы, если она не такая? Нет, товарищи, отвечу я, она такая. Она подошла ко мне. - Извините, вы обронили. - А? Я резко обернулся. Её голубые глаза, её заплаканное личико, её вздымающиеся от послеистеричных всхлипов девичьи груди, всё заводило меня. Я вздохнул глубже и уловил тот аромат, что бывает только у детей. У чистых, у совершенных созданий, ещё не развращённых природой. - Вы обронили. - Она протянула мне зелёную бумажку. В её глазах я не увидел ни страха, ни интереса. Она просто отнеслась ко мне так, как отнеслась бы к любому из прохожих. Многое можно понять потому, как человек относится к тем людям, к которым ему относиться совсем не обязательно. Она - совершенство. - Вы здоровы? - Откуда это у тебя? - Я начал искать деньги в карманах так артистично, что, наверное, Станиславский умер бы от зависти. - Я... нашла. Вы обронили. - Никакого возмущения, просто холод. Вдруг, я понял, что шаблонами здесь не справиться. Девушка попалась слишком необычная. - Как тебя зовут? - Меня? А... зачем это? -Лёгкий шок. Скорее всего, она общалась со многими незнакомыми людьми и ни один не захотел продолжать разговор после ядовитого "спасибо". - Что, похож на педофила? - Я не раз переходил в яростное наступление против маленьких девочек. Но такой вопрос задавал впервые. - Лена. - Коротко отрезала она. Значит условия игры приняты. - Максим. Тебя накормить, Лена? - Вы шутите? - Я похож на клоуна? - Обычно, я не бываю столь груб. Судите сами, какая нормальная девушка согласится на то, чтобы её "накормили"? Но я увидел её голодные глаза, частые сглатывания и непрерывные взгляды на витрину с пирожными. Я почувствовал, что немного переборщил. Её зрачки сузились. С одной стороны, она была голодна, наверняка, её выгнали из дома. К тому же, ей хотелось сбросить груз своих проблем на кого-нибудь. С другой - я. В одиннадцать часов вечера подходит мужчина в чёрных очках и приглашает в кафе. Её, четырнадцатилетнюю девушку. Её колебания были недолгими. - Если можно. Сначала охранник недобро на меня посматривал. Я даже думал свернуть всю операцию, как вдруг... - Пап, на куртку. Я учтиво усадил её за столик, и взялся за меню. Пока я расматривал картинки со сдобными булочками, шоколадными тортами и трюфелями, она смотрела в окно. Её надутые губки, грустный взгляд и слепленные ресницы заводили меня. Может операцию нужно свернуть? Мой телефон зазвонил. - Привет, - как я и думал, это был Павел. Его голос был возбуждён, чувствовалось, что он понял. Я увидел, как он припарковал нашу "субару" с милицейской мигалкой у входа в кофе. - Привет, Маша. - Сказал я в аппарат. Почему-то мне показалось, что девочке будет спокойней, если я поговорю со своей сестрой. - Что-нибудь будете заказывать? - Официантка деловито вперилась в пустую страницу блокнота. Я кивнул Лене, чтобы она сделала заказ. - Где ты её откопал? - В городе из золота. Как мать? - Она сочная, я так и хочу её... - Главное, не разбрасывай слюни на банкете. Чао. Я дал отбой. Мудила, пронеслось у меня в голове, не в состоянии потерпеть. Если он ворвётся сюда, что будет. Что? "Папа номер два." - Ты откуда? - Я начал с самого обычного вопроса. - Уже неоткуда. - Выгнали? - Ага. - Ходишь в школу? - Нет. - Как это? - Ну, Сеня, мой отчим, он... он не оплачивал два месяца и меня... - Выперли? - В общем да. - Я всё ещё не мог поверить, что она так легко говорит об этом. - А куда смотрела твоя мать? - Она умерла. - Извини. - Ничего. За три месяца кто угодно свыкнется. Принесли клубничные суфле. Сильнее суфле я ненавижу только клубнику. - Я не знала, что ты любишь и поэтому заказала. Вот. - Я обожаю клубничное суфле, - сказал я. - Как я догадалась? - Она улыбнулась и начала поглащать кондитерское чудо. Наверное, именно так родился миф о женской интуиции. - Вкусно, - сказала она докончив свою порцию. Я смотрел в окно. Павлик шутил. Левой рукой он делал круговые движения вокруг рта, а языком шевелил щёку. - Ты меня обманул? - Она пальцем указала на нетронутое пирожное. Я улыбнулся. - нет, просто я не голоден. А ты - да. - Так можно... - Кушай, - я передвинул тарелку на её половину стола. - Суфле просто заеденье. Попробуешь? Её надутые губки. На них клубничное суфле. Я рукой вытер ЕЁ ротик. Затем облизал палец. - Ничего так. Что это? - Я указал пальцем в противоположную сторону и, пока она отворачивалась, сплюнул под стол. - Куда ты теперь? - Спросил я девочку, после того, как последняя ложка отправилась в её ротик. - Не знаю, думала в... - У меня сегодня сестра ночует. Она славная, вы подружитесь. - Маша? - Без упоминания Маши она бы не поверила. - Да. - Ладно, но я... - Это не обременительно. - Я легонько стукнул её носик указательным пальцем и, выпроводив её из-за стола, отправился к выходу. - Пап, одень меня, - пошутила она в раздевалке. Она повернулась ко мне спиной и начала подходить, тихонечко, будто машина, водитель которой боится стукнуться о стенку гаража. Я почувствовал как её попка коснулась моего пениса. Пришлось отозвать Павлика, потому что он мог всё испортить. Павлик всегда всё портил. Он всегда говорил: "Я буду помогать. Я помогу. Я - твой лучший помощник" в итоге, никто из наших девочек не выжил. Я поймал такси. Сорок минут тряски на задних сиденьях и мы оказались у входа в дом. Девочку укачало. Я был уверен, что она ничего не различала, кроме бордюр, асфальта и дверей. Это был самый подходящий момент. Я позвонил в дверь. Если бы я воспользовался помощью Павлика, он уже должен был быть внутри. Но я боялся всё испортить его бездарным вмешательством. Именно поэтому я сам решил сделать всю чёрную работу. - Да, блядь? - Бухой голос раздался словно из консервной банки. - Семён Георгеевич? Ваш заказ. - Шлюшку привёз? - Девочка по прежнему была в полной прострации. Надо будет взять водителя в долю, пронеслось у меня в голове. Свиное рыло отчима-педофила вылезло из дверного проёма. Его лоб поцеловал лоб моего "Пустынного орла" - Ваш заказ, мистер Нерсин. - Чё это за на хуй? - Боров попытался увернуться. Я выстрелил. Тело Семёна Георгеевича упало. Я достал телефон, открыл меню выбора. Тыкнул в "Анатолия Сергеевича" и приставил сотовый к уху. - Анатолий Сергеевич? Заказ выполнил. Четырнадцать лет, родных нет, мила, обходительна, сходство по всем пунктам. Накрутка? Нет, накручивать не буду. Первый выполненный заказ как никак. Я приковал девчонку к двери и вышел из подъезда. Когда мы с Павликом тронулись, подъехал лимузин Анатолия Сергеевича. Затем, я услышал выстрел. И детский крик. Она кричала: "Макс!" |
проголосовавшие
всего выбрано: 21
вы видите 6 ...21 (2 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 21
вы видите 6 ...21 (2 страниц)
в прошлое