Отлучить - от церкви, от груди, от дома
Сквозь повязку кровь У тебя в костях саркома А на шее жернова У тебя жар А у меня растрёпанная чёлка, Длинные серьги, лимфоузлы, Антикоагулянт Страшно враз онеметь, оглохнуть, забыть все слова, Стоять и смотреть, как рождается атомный гриб, Как твои кости грызёт рак, Как твою голову сверлит штык. Здравствуй, мой бывший брат! Прав был старик Шекспир... "Они же твои родители, я Не могу их ни в чём винить!" Делёжка денег, наследств, квартир - Едкий плевок судьбы В лицо безоружной нежности. Ты не можешь поднять отчуждённых глаз, Чтоб увидеть в моих отражение ТОЙ вины - Их, разрубивших нас, Словно Гордиев узел... Господи, мне ничего не нужно, Я всё раздам, даже кольца и серьги, Часы, золотую цепочку и всё содержимое сумки, Включая мелочь, И уйду в одном платье и босиком По шоссе на север, Всё, что я возьму с собой - это кассету С твоим голосом, твою фотографию И носовой платок На всякий случай... И пусть они делят, Рвут глотки друг другу, упиваясь самим процессом, Оправдывая жестокость и жадность заботой о детях, Они научат тебя не прощать, Презирать, ненавидить и мстить, Я боюсь взглянуть на тебя сейчас - "Такой" ты - Марионетка в чужих руках (Страх Оттого, что совесть еще жива, Осьминожьими щупальцами страх расползается в их груди) "Ты наш сын, и ты будешь таким же, как мы!" Но они не учли, Что я в силах простить всех на свете, особенно - их, Что каким бы ты ни был и что бы ни стало со мной, Ты самое светлое, самое доброе, ангел Господень в юдоли моей земной, Ты можешь не верить - не чувствовать ты не можешь. Так что тебя гложет теперь? Или это тоже Часть "happy end'a" в их пьесе родительских жертв и сыновнего долга??? Разорванной кожи на левом виске, Звуков гонга... Да, уйти всегда проще, тем более - налегке, И можно судить как за бегство, и можно заочно признать виновной... Снежинки мимо лица, после смерти не болит голова, Не растёт трава Под ногами... После смерти не холодно И не больно. Продолжаешь механически двигаться, Не замечая усилий, прилагаемых для движения, Потому что становишься невесомым, Каким-то прозрачным, податливым, беспомощным, как улитка, Безразличным или безвольным, Что впрочем, едва ли одно и то же... Остекленевшими глазами сморишь прямо перед собой и ни на миллиметр в сторону, Гул голосов вокруг сливается с шумом воды, звонкой жалобой ветра, шуршанием шин, Проходишь сквозь тело пространства и входишь в какой-то храм, Из какого он времени, измерения, из прошлой жизни ли, Хочешь выбраться из руин, но руины - внутри, Было время "метанья камней", время "чтения книг", Потом время "заклятий", "прощаний", "прощений", "обрядов", "крестин", "Свадеб", "гуляний", "отъездов и виз", Время "писем не в тему", "ненужных вопросов", "нетрадиционной любви", Вот пришла пора собирать камни, а все камни уже в груди, Раздавили сердце мельничными жерновами, Перетёрли в кровавое месиво, Остаётся просеять горьковатую муку, Вспомнить, что когда-то меня звали каким-то именем, Твои письма в моём почтовом ящике - Письма из прошлой жизни, датированные позавчерашним Числом, содержащие простые строчки, Такие будничные и домашние... "Когда я была жива... Ты меня уже об этом спрашивал..." "Я тебе еще могла сказать..." Теперь это лишнее... |
проголосовавшие
комментарии к тексту: