знаю, что потом буду кровью харкать, как Чехов после Толстого, знаю, что ночь с тобою – это как себе по гениталиям со всего маху, знаю, что буду раскален добела в твоей ледяной постели, знаю, что мои ничтожные страсти ведут к депортации, знаю знаю знаю, в тоске завываю метелью. знаю!
только два лепестка склеенной кожи, пальцы, немеющие от дрожи, набухающие лунные дрожжи на губах, в остаточном бесстрастном молчаньи, это, опять же, очень просто представить, как Мàтаса, застывшего в углу, и окровавленного Боланьо; набью себе рот аргентинской землей,
чтобы несильно от тебя отличаться, а вместо лица установлю зеркало, пущу по нему трещину – назову это «улыбаться»; до тебя дойдет еле нагретое «тепло человечье», твой заменитель плюшевого мишки кончил свой цикл, отложи его, отключи ему печень рычагом с «вкл» на «выкл»,
будет провожать тебя за океан неугасимым оком, в котором продолжат гореть горькие сожаления о несовместимости моего ротора, твоего статора; каждая такая история лишь набор укрощенных слов, а на теле – драма! застывший некрасивой дугой царапин морг.
знаю знаю знаю, что если не убегу на край затòченного, пряного или водочного рая, то вновь явлюсь стаей покорной на скучающий твой зов; буду стеречь, изнывая и издеваясь, ожидая, когда сожрут меня уставшие звери, мое горло бросив на милость снежных сов. |
проголосовавшие
Hron_ | Иоанна фон Ингельхайм |
всего выбрано: 35
вы видите 20 ...35 (3 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 35
вы видите 20 ...35 (3 страниц)
в прошлое