Ноги твои по дорожке идут невесомо, Ноги твои – как копчёные ляжки свиньи. И у солдат под «хэбэ» затрещали кальсоны, Как по команде к тебе повернулись они.
И лейтенантик с отвисшею нижней губою Долго тебя томным взглядом вдали провожал. Он, как птенец желторотый, застыл перед строем, Так что в строю кто-то в голос, ехидно заржал.
«Вольно! – подал лейтенантик глухую команду. – Прапорщик Крымов, останетесь вместо меня». Вскоре затихли в аллее шаги лейтенанта. Рота по пляжу рассыпалась, галькой гремя.
А лейтенант наш направился к той незнакомке, Что проплыла, словно нимфа, минуту назад. Форму он снял и оставил под ивою, скомкав, И разглядел её полный под плавками зад.
И задрожал, как собака, голодною дрожью, И к незнакомке подсел, покраснев, словно рак. И прикоснулся к холёной оливковой коже… Девушка, вскрикнув, к нему повернулась: «Дурак!»
Груди её, чуть прикрытые лифчиком, млели, Капельки пота подёрнули мягкий живот. И лейтенанту хотелось обнять это тело, И целовать этот маленький розовый рот.
Но подошёл вдруг здоровый упитанный дядя. «Вот пристаёт!» – нервно взвизгнула девушка, злясь. Дядя – живот волосатой ручищей погладил, И приказал: «Ну-ка, топай отсюда, карась!»
И лейтенант восвояси побрёл, озабочен. Места под солнцем на пляже ему не нашлось. И ко всему, кто-то форму его, между прочим, Не поленившись нагнуться, проворно унёс!
Вот вам совет: не смотри на хорошеньких женщин, И не теряй из-за женщин своей головы, Не оставляй без присмотра казённые вещи, А коль оставил, искать не пытайся, увы… |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
