Литература

– Вылазь, – скомандовал Гена, заглушив мотор.

Надув губы, Люська отвернулась к окошку:

– А Кристинку муж в «Ваниль-Палас» водит.

Гена поморщился:

– «Ваниль»? Это же чисто понты, – он хлопнул себя по брюху. – А тут – хорошее место. Многие бизоны здесь отдыхают.

Они вылезли из автомобиля в ночь. Поднявшись на крыльцо высотки, Гена толкнул дверь. Пропустил жену, вошёл следом. Над крыльцом светилось неоном: «Пьяный вомбат».

В баре дымился никотиновый полумрак. В колонках стонал какой-то поп-мальчуган, посетители шумели, хохотали.

Гена усадил Люську за столик в углу, сам подошёл к барной стойке:

– «Десперадо».

Бармен с сальными волосами и в несвежей рубашке стал мешать текилу с лимонадом. Влил в смесь пиво, без интереса спросил:

– Как ваш бизнес?

Гена отмахнулся. Взял массивной рукой бокал и залпом осушил. Часто задышав, расстегнул воротник.

Глазки бармена заблестели, он кивнул в зал:

– Глядь-ка, кто пожаловал.

У Люськиного столика вертелся хлыщ с эспаньолкой, в майке. Он улыбался Люське, что-то ей объясняя.

Гена утёр шею платком. Поднялся и зашагал к жене.

– Дама занята, – заявил он хлыщу. – Свободен.

Хлыщ уставился на Гену. Моргнул. Миролюбиво улыбнулся, подняв накаченные руки – мол, сдаюсь.

– Он лапал меня за задницу! – неожиданно взвизгнула Люська.

Гена нахмурился:

– Та-а-ак, брателло. Это, считай, залёт.

Он опустил взгляд на жену. Та смотрела на него требовательно.

Поднял глаза на хлыща:

– Айда побеседуем.

На выходе из бара Гена засунул руку в карман брюк. Нащупал газовый баллончик и крепко его сжал.

На крыльце в его живот впечаталось чьё-то тельце. Раздался вскрик, тельце отскочило. По асфальту покатилась банка «Клинского».

– Э, в шары долбишься?! – протявкали сбоку. – Смотри, куда прёшь, жирный.

– Кто там вылез? – раздражённо спросил Гена.

Из мрака выступил сутулый парень в кепке, гавайской рубашке и трико. Перед ним припрыгивала тощая малолетка, оттягивая на себе облитую майку.

– Это поясни, – парень указал Гене на майку. – Ты уже банку пива должен, слышь?

Малолетка вякнула:

– Слышь?!

Парень скосился на неё:

– Иди в «Вомбата», э. Я ща подтянусь.

Малолетка скуксилась. Парень грубо развернул её за плечи и пихнул между лопаток. Визгнув, она подбежала к двери.

В переулке воняло тухлой рыбой, чем-то кислым. Из помойки доносилось шуршание. Над ржавой дверью горела лампочка, плюя на стену оранжевым пятном. К нему подошли трое мужчин.

– Э, нафига тут твой друган? – парень кивнул на хлыща в майке.

– Ты мне хотел чё-то предъявить? – Гена шагнул на парня. – Или, может, помахаем рычагами?

Парень заломил кепку на макушку, наморщил лоб и дыхнул перегаром:

– Слышь, я тебе уже предъявил. Ты банку пива должен. Въехал, ы?

– Ы-хы, – передразнил его Гена.

В ответ парень, икая, начал путано объяснять, почему Гена поступает не по «понятиям». Всё это сопровождалось отборной бранью.

– Ты потише, – поморщился хлыщ, – потише с матами-то, а.

– С ма-а-атами, – ощерился парень. – Гы-ы-ы!

– Что?

– Ты с какого села приехал, друган?

– При чём тут село?

– С ма-атами, ы-ы.

– Ну а как надо-то?

Парень приосанился и спокойно сказал:

– Обсценная лексика.

Хлыщ с Геной переглянулись.

– Ты чё, умный тут, да? – разозлился Гена. – Тебе откуда чё знать?

Парень с презрением глянул на него, сплюнул:

– У меня вообще-то диссертация по ней защищена, э.

Гена с Хлыщом снова переглянулись.

– А-а-а! – вдруг обрадовался Гена. – Доцент, значит?

– Кандидат, – сказал парень.

– Ну и вали отсюда… кандидат. Пока зубы не растерял.

Парень скривил рот. И, сунув в его угол сигарету, щёлкнул зажигалкой.

В помойке снова раздалось шуршание.

Хлыщ воспользовался паузой:

– Дружище, – сказал он Гене. – Я хотел сразу объяснить… Короче, твою женщину я не мацал.

Гена с задумчивостью посмотрел ему в глаза. Пожевал губами. Отмахнулся:

– Да знаю я.

– Что? – Хлыщ мотнул головой, затем догадался. – А-а, уже было такое?

– Да всё время.

– И что же? Каждый раз ходишь базарить?

Гена развёл руками:

– Ну, она вообще-то моя жена. Я должен её защищать. И обеспечивать.

Хлыщ сощурился:

– И как? Получается обеспечивать? Чего тогда в «Вомбата» её привёл? Зарабатываешь-то, вижу, неплохо.

Насупившись, Гена бросил:

– Обычно зарабатываю. Как все. Сам-то чего тут трёшься? Мачо спального района, не можешь найти приличную бабу?

Хлыщ криво ухмыльнулся:

– В спальном районе бабы приличные, да. Только днём. А вечером – все в «Вомбате».

Потоптавшись, он прибавил:

– Охота, конечно, найти нормальную. На постоянку. Чтоб как у тебя. Да только…

– Только такие уже заняты, – закончил Гена, сунув руки в карманы брюк. – От мужей-то часто огребаешь?

– Бывает, – Хлыщ потупился. – Толку-то, что пять дней в неделю вкачиваюсь в зале? Любой лох может прыснуть перцем в глаза и...

Гена смутился и выдернул руку из кармана. Повисло молчание.

Отведя взгляд от помойки, Гена спросил у парня в кепке:

– А ты чего с малолеткой якшаешься, кандидат? Не можешь найти себе какую-нибудь аспирантку?.. С кафедры филологии.

Парень ухмыльнулся:

– Так она у нас и работает. Преподаёт теорию текста.

И добавил:

– Да и это… У нас же любовь, вроде как. Или типа того.

– Ей шестнадцать-то стукнуло, любовь? – Гена усмехнулся. – А то с виду она совсем ни бум-бум.

– Она нормальная, – сказал парень. – Просто выросла в такой среде. Любит кабаки, дешёвое пойло. Плохих парней.

– И поэтому ты?..

– Ы-ы-ы, – печально выдавил парень.

Он достал из кармана пачку «Бонда» и протянул Гене. Тот покосился, взял сигарету. Хлыщ помотал головой. Парень пожал плечами и закурил.

– Да… – сказал Гена, выпустив в небо дым. – Такая судьба. В женщин приходится вкладывать. Много.

– В кредиты, что ли, влез? – спросил хлыщ.

– Бегаю как мальчик. Поддерживаю на плаву свой магазин. С мылом. Чтобы Люська знала, что я – бизон. Хотя мне оно…

Гена чиркнул пальцем по горлу.

Парень в кепке раздражённо сказал:

– Разве этого мы хотели?.. В детстве, когда мечтали о…

В помойке резко зашуршало, и он осёкся.

Из бака вылез кот. В зубах он держал рыбью голову. С презрением глянув на мужчин, кот спрыгнул на асфальт и побежал по своим делам.

Вдали завыла сирена.