Сегодня 1 января 2018 года, 3 часа дня. Моя маман набухалась с новым ебырем и уехала гулять. Куда — я не в курсе, потому что телефон у нее выключен. Позвонил батя, хотел поздравить с НГ. Я попросил перевести мне две тысячи на карту, потому что нечего жрать. Он начал задвигать, как типа меня любит, но я сказал, что люблю мужиков только за деньги, и послал его на хуй. Жрать на самом деле было что, но маман хуево готовит и вообще от майонеза я всегда блюю. Мы с Фарходом договорились встретиться в бургеркинге на 1 Красноармейской и отметить все нормально, и вот для этого мне были нужны эти две штуки. Маман не дала, то есть, она обещала дать, но все потратила в «Ашане», когда закупалась с этим. Я никому нахуй не нужен. Ну, делать нечего. Натянул узкачи — там еще дыра на заду протерлась, за что Фарход 30 декабря назвал меня дырявым. Фарход — это типа мой лучший друг. Не потому, что я такой толерантный, а потому, что кроме фарходов в нашем квартале нет парней моего возраста. Других штанов у меня, кстати, тоже нет. Зато у маман их штук двадцать, ей нужнее. Я уже хотел спереть у нее, но они все со стразами, вышивкой и прочей херней. Нашел чистый свитер, все-таки новый год, как его встретишь, так и проведешь. Пуховик у меня тоже дырявый — вчера подрался с Магой и Назимом, они меня приложили об ограду, и в меня воткнулся какой-то штырек. Я просил маман зашить, она обещала, но нихуя не зашила, ей некогда. Налепил на это место наклейку, чтобы синтепон не торчал. И пошел. Вчера снега не было, за ночь он нападал, а сейчас уже растаял. На тротуарах жидкая беловатая херня, ну прямо Фарход в момент его зачатия. Он полурусский, полутаджик. Я зову его хачом. Надо же как-то его называть. Забились с Фарходом в бургеркинг. Он еле на ногах стоит, спать хочет, ему родаки тоже ничего не дали. Ну, мы присели в дальнем зале, положили морды на стол и как бы спим. Заваливаются Мага, Назим, Алишер и Эльдар. Мне из арки видно, как они заказывают. Мага такой дерзкий, захотел четыре эфес пилснер по акции. Ему почти поверили, у него уже борода растет. Но в последний момент потребовали документы. Он взбесился, швырнул Назиму деньги и идет к нам. Я подставил ногу. Мага споткнулся и рухнул между столиками. Орет: — Хули ты творишь? Ты совсем конченый? — Он конченый, — ржет Фарход. — Ваще дырявый. Говорю: — Я в тебя не кончал. Не нравится — не ходи тут. — Ты, сука, нарочно ногу подставил! — злится Мага. — Тебе мои ноги не нравятся? Мага харкнул мне на ногу и сел за самый дальний столик, в самом темном углу. А чего он хотел, отпиздили меня двое на одного, у меня теперь шрам под глазом останется. Я в травме из-за этих дебилов просидел пять часов. Там под новый год всегда аншлаг — кто-то на елку мордой напоролся, кто-то салаты резал и что-то себе перерезал, кто-то на корпоративе неудачно сплясал на столе. Конечно, все делились историями. Только я молчал и смотрел ролики на ютьюбе, потому что я среди поциентов был самый мелкий. И Фарход пересаживается к Маге. Мага с собой что-то принес и раскуривает за перегородкой. Ваще краев не знает, мудак. Он же понимает, что пиво ему еще нельзя, и постоянно таскает эту дрянь. Слышу, они там захихикали. Я встаю: — Фарход, что за дела? Ты мне обещал, что вот этой хуйни больше не будет. — Фарход, ты ему обещал, — ржет Мага. — Ты конченый, — говорит Фарход. В его глазах такой характерный маслянистый блеск. Он становится еще более сонным, бродит вокруг столиков в середине зала и падает на сиденье напротив меня. Входит узбечка с тряпкой, убирает подносы со столов. Смотрит с ненавистью почему-то на меня — рана под глазом, понятно. Фарход медленно мотает башкой, как будто на ней паутина, и он пытается отлипнуть от невидимых нитей. Я снова встал, говорю: — Мага, козлина ипаный, кури у себя дома! Хули ты сюда приперся? Он: — А ты тут хозяин, да? Жопу прижми, дырявый. И Фарход: — Ты конченый, поэл? Я говорю: — Ладно, уебок, если он курит, дай мне тоже дернуть. Хоть узнаю, что там у тебя за говно. Мага: — Говно в твоей дырявой жопе… Ладно, нищеброд, иди пососи у меня. Только под столом. Он думал, я под стол не полезу, но я полез. Он мне ткнул что-то в рот, я затянулся как следует. Вылезаю, надо мной стоят Назим с Эльдаром и ржут. Я выпрямляюсь, вижу, в руках у Назима поднос с обедом «4 за 200» и соусом «барбекю». Фарход смотрит из-за перегородки: — Ну все, теперь ты точно конченый. И все вокруг стало мерзко, не просто мерзко, а люто, бешено мерзко. Я понял, что я правда конченый, кругом говно и чумазые рыла, мои родители говно, я говно, моя школа говно, мой район говно, мой город говно и весь мир говно. Я прошел несколько шагов, упал рядом с Фарходом и говорю: — Все, нахуй. Теперь я конченый. Мне реально больше незачем жить. Надо мной стоит Алишер, тычет мне в рот соломинку и требует, чтобы я глотнул из стакана, как будто это поможет от того, что жизнь говно. — Ты конченый, — твердит Фарход. — А ты хачик, — говорю я. — Я конченый, а ты хачик. Внезапно какой-то мужик говорит: — Хачик — это армянское имя. А твой друг таджик. Интересно, как это он понял, что Фарход таджик. Не в рот ебаться специалист по чуркам, наверное. Ну и я говорю: — Хорошо, Фарход у нас чурка и наркоман. Так вас устраивает? Эти как только услышали слово «наркоман», свалили в другой зал, чтобы не палиться. И я остался наедине с этим мужиком. Говорю: — А вам-то, нахуй, какое дело до меня? Он: — Меня тошнит от таких, как ты. Я: — Мерсилон надо было пить. Тогда бы не тошнило. Так называется противозачаточное моей маман. Я не уверен, что оно помогает, паходу, она уже сама тупо не может залететь после нескольких абортов. А могла бы родить мне брата. Этот: — Щас как дам в глаз! Я ему: — Ага, только давай в левый, в правый они мне уже давали. Он сидит. Я подошел: — Ну давай, давай. Я сопляк и школоло, а ты весь такой смелый, уверенный в себе мужчина. Он: — Пшел вон, сявка недоразвитая. Иду. Мимо меня — Катька со Светкой, у Светки какая-то хуйня в руке играет на весь бургеркинг. Я говорю: — Ты хуйню слушаешь. Вижу, передо мной как раз эти сидят. Говорю: — Пока, наркоманы. Фарход жует воппер, эти ему купили. То есть, прошло уже достаточно времени, а я не заметил. Алишер мне снова тычет в рот соломинку. — Да идите все на хуй, — я отталкиваю Алишера и сам чуть не падаю, а он стоит и смеется. Натыкаюсь на огромного мужика в полицейской форме — у них тут пост ДПС, бегают погреться. Ну, он скала, даже не шелохнулся. Выхожу. Очень хочется жрать. Эти бы мне купили, раз десять еще назвав дырявым. Но мне у них брать как-то неохота. Встал на середине тротуара: — Дайте мне двести рублей, пожалуйста. Я очень голодный. Народ меня обходит. Я бы и сам себя обошел, так что их понимаю. Придется пойти на физический контакт. Схватил какого-то мужика за рукав: — Мне нужно двести рублей. Купите поесть, пожалуйста. Он: — Пойдем ко мне, сладкий шота. Я ему: — Шота — это грузин, а Хачик — армянин. А я русский, и меня зовут Иван. Очень странно, что вы меня приняли за какого-то Шоту. Если не заметно, я блондин и у меня голубые глаза. Я на весь район такой один. И он меня куда-то ведет. Ну, я сразу вкурил, что с этим парнем что-то не так. Какой-то он ебанутый. Такому ничего не стоит меня усыпить, сделать нетрадиционные отношения и расчленить. И я его спросил, все ли пункты намеченной программы он намерен выполнить за двести рублей. И он ответил, что готов сделать даже больше, если я буду слушаться. На что я сообщил, что мне похуй, так как я все равно конченый. По дороге я упал раза три, он меня поднимал. Мы дошли до парадной с дырявыми ступенями и чугунными перилами, у него еще дверь была обита какой-то хренью под кожу и высокая, широкая такая, как во всех домах без капремонта. Он меня затаскивает внутрь. Там никого нет — то ли у него отдельная квартира, то ли все уехали. Под ногами паркет елочкой, на потолке лепнина. В спальне на полках везде книги и такие маленькие пластмассовые фигурки. А на кровати большие, длинные подушки с нарисованными мальчиками в матросках. Я еще решил, что здесь, наверное, его дочка живет. И озвучил это. Он: — У меня детей нет и никогда не было. А свою благоверную я выгнал, потому что она сидела дома, жирела, наглела, тратила мою зарплату и даже не кормила. А когда я все-таки потребовал обед из трех блюд, сказала: «В столовку сходи, не жди тут разносолов». А когда женился, думал, она идеальна. Ну просто женщина мечты… Хочешь гуся? — В каком смысле «хочешь гуся»? В том самом или пожрать? И он меня отвел в гостиную, где лежал этот самый гусь с яблоками на блюде, и еще принес какого-то красного соуса, не то из клюквы, не то из брусники. Я ем, этот сидит смотрит. На столе полно бутылок со всяким дорогим бухлом. Я спрашиваю: — У тебя гости были? Он: — Никто, блядь, не пришел. То у тебя куча друзей, то ты нихуя никому не нужен, когда у тебя проблемы. Всем похуй. Я: — Точно, всем похуй. А ты мне наливать не собираешься? Ну и, там, клофелина подсыпать, чтобы иметь доступ к телу? Он мне налил всего на донышке. Я выпил, но не вырубился. Наверное, клофелин был хуевый. Я озвучил эту мысль. Если я буду в сознании, мне будет некошерно помирать. Я хочу, чтобы он меня тщательно убил, а не на отъебись. Он: — Хорошо, я тебя очень тщательно убью. Но сначала надень кое-что. — И приносит мне наряд горничной. Я честно сказал, что эта херня на меня не налезет, поскольку я поколение селфи и всю жизнь сижу за компом, а стройности это не добавляет. Так что пусть он представит, как я это надел, а я останусь в чем был. Он: — Так не интересно. Тогда будешь со мной мультики смотреть, а я тебе за это дам триста убитых енотов. Оказалось, что убитые еноты — это валюта СШП. В девяностые ее называли «условные единицы». Триста долларов для меня — огромная сумма, мне на карманные расходы никогда не давали больше пятихатки. Он поставил мультик про членодевку в костюме горничной, которого мучил педофил. Я смотрел и ел гуся. Начиная где-то с пятой минуты глотать гуся было все сложнее. Потом я уже из чисто спортивного интереса натянул костюм горничной. Он даже застегнулся, только я в нем не мог дышать. Говорю: — Давай, расчленяй. Потому что я конченый, а мир вокруг — говно. Домой я не вернусь. Все заебало. Он говорит: — Ты совсем ебанутый? Не буду я тебя расчленять, пофоткаю и все. Мы с приятелем из Москвабада поспорили, сможет ли среднестатистический школотун надеть костюм горничной и выполнять приказы хозяина. Ну, в смысле, насколько может быть реалистичен сюжет мультика, пойдет ли школоло на такое, — и достает айфон. Я ему: — Ах ты, ёбань! Я думал, ты нормальный, уважающий себя маньяк, а ты какое-то офисное быдло, которое не способно даже зарезать мальчика, когда он сам просит! Ваше поколение всё тоже конченое! Ты какого хуя, сука, развелся с женой и не сделал мне друга? Почему я должен сосать под столом у фарходов, если ты ипаный эгоист и не думал о будущем своей страны? Ты, блядь, живешь для себя, а обо мне ты подумал? Он, по-моему, перессал от такого монолога. Я поправил чулки и продолжаю: — Как ты, сука, думаешь, почему к тебе никто не пришел? Потому что у тебя, сука, нет настоящих друзей! Тебе, блядь, нужны не друзья, а рабы, тебе же насрать на других людей! И им на тебя насрать! Тебе в твоем офисе пиздят, как ты для них нужен и важен, а сами только и думают, как подсидеть. И бухают они с тобой только потому, что корпоратив. Они все тебе врут, понимаешь? А если бы ты сделал ребенка, я бы щас пошел с ним в ипаный бургеркинг, понял? И мне от тебя надо только двести рублей, а своих убитых енотов в анал себе засунь! Он снимает на айфон, как я выступаю, и ржет. Я говорю: — Ну снимай, снимай, отморозок, тут и спаивание несовершеннолетних, и развратные действия, и вся нетрадиционная хуйня. Так что тебе по любому придется меня убить. Потому что ты, сука, не сделал сына. И теперь меня гнобят разные маги и фарходы, а я изгой в своей стране. Окончив речь, я уже сам себе налил и сел, отчего корсаж костюма горничной нахуй треснул по всем швам. Венский стул неприятно холодил мои ляжки. Этот спрашивает: — Мальчик, а тебе вообще сколько лет? Откуда такое радение за судьбу страны? Я: — Не ссы, возраста согласия уже достиг. Паспорт показать не могу, потому что с собой не ношу. Но можешь поверить на слово, что мне шестнадцать. Он: — А мне тридцать шесть. Я: — Вот видишь, если бы у тебя был сын, я бы не стал единственным блондином в своей школе. Он: — Ты правда думаешь, что мой сын пошел бы в одну быдлошколу с тобой? Я, слава Будде, хорошо зарабатываю и могу себе позволить нормальное образование для детей. Я: — Ну еще бы, я необразованное быдло из семьи утырков. У меня по физике двойка, и по математике тоже. Трабл в том, что плодятся одни утырки, а белые господа живут в свое удовольствие и юзают малолетних утырков. Так что расчленяй меня, сука, и хватит ржать! Кстати, по физике и математике у меня реально двойки, но это не только у меня, а у всего класса. Нам тупо не у кого списать. Потом мне резко захотелось блевать, но я не знал, где сортир, так что немного наблевал ему на ковер и в полиэтиленовый пакет. Поскольку я горничная, мне пришлось это убирать. И тогда я решил, что вот уже теперь я реально конченый, а то, что было до того, — хуйня. После я лежал на кровати, и меня крутило, как лопасти вентилятора, а мужик посоветовал поставить одну ногу на пол, чтобы не так колбасило и падать было удобнее. Я попросил меня уже скорее расчленить, чтобы не мучился. И утром второго я еще блевал у него в туалете желтым. А никаких нетрадиционных отношений не было. Так я окончательно потерял веру в старшее поколение. Я снял чулки и остатки юбки и натянул свои драные узкачи. Этот еще спал. Я вытащил из его телика флешку, чтобы показать мультик Фарходу. Достал из кошелька двести рублей. Потом немного подумал и взял еще три штуки, потому что за вчерашнее выступление имею право купить себе нормальные штаны и перестать уже быть дырявым. Триста долларов, конечно, не взял. Потому что не знал, где они лежат. Потом думаю: «Надо бороться за свои права». Положил рубли на место, разбудил его и потребовал расплатиться за услуги. Потому что я хоть и достиг возраста согласия, но если он меня наебет, то будет бегать, как Ассанж от Интерпола. Этот достал триста убитых енотов из заначки и такой: «Все-таки надо было тебя расчленить». Но я уже не хотел, чтобы меня расчленяли. Паходу, не надо было вчера курить у Маги, и мир не потерял бы все краски. На улице было очень заебись, светлее, чем вчера, а снег уже весь сошел. В теле разлилась такая слабость, что я присел на поребрик и позвонил Фарходу, чтобы он меня довел до дома. Но Фарход не смог, потому что они вечером все-таки достали бухла и долго искали меня, боялись, что крышу сорвет. И в процессе поисков как следует накидались. Из всех из них более-менее в норме был Алишер, он меня довез на такси. У них какое-то очень дешевое таджикское, можно взять за сто рублей. Я долго искал себя на ютьюбе по запросам типа «утырок в костюме горничной», но так ничего и не нашел. Вечером мне стало получше, явился Фарход и остался на ночь, потому что у него дома бардак, младшие сестры вечно ссорятся, отец на праздники всегда что-то готовит из баранины с курдючным салом и заставляет жрать. Фарход уже весь этим запахом бараньего жира пропитался, так что я его погнал мыться, выдал чистую футболку и его одежду постирал, реально противно нюхать. У нас хорошо топят, высыхает часов за восемь. Развесив шмотки, я вставил флешку в телевизор, и мы с Фарходом поняли, что конченый — тот мужик, а не я. Мне еще есть куда расти. И кстати, маман оставила много бухла. Мы с Фарходом культурно выпивали, фапали на флешку и смотрели нового «Бегущего по лезвию». Лучше пить, чем курить всякую дрянь. Сегодня 3 января 2018 года. Утро збс. Вернулась маман с этим и такая: «С новым годом, сынок». Я говорю: — Не делай вид, что тебе не похуй на меня. Ну, она сразу в слезы, типа как она меня любит и как хочет, чтобы у меня была нормальная семья. Пришлось ей объяснить, что женщин я люблю только за деньги, а ее поиски нового папы мне нахуй не впились, потому что старый уже вот где. И поскольку мои родители конченые уебки, которые всегда думали только о себе, мне нахуй не всралась их нормальная семья. И этот: — Ты как с матерью разговариваешь? Она тебя родила, ты ей всем обязан! Хотел еще мне врезать, наверное, но передумал. Говорит: — Хоть ты и конченое чмо, я готов быть твоим отцом, чтобы тебя перевоспитать. Я ему: — Тогда дай двести рублей. Он: — У тебя с головой вообще как? Я: — Сорри, ты мне не нравишься. Я с тобой не хочу играть в папу и сына, есть другие кандидаты. Фарход в процессе этого разговора оделся и убежал так быстро, как только мог. Я тоже оделся, положил в карман флешку и ушел. Поменял деньги, хотел купить себе нормальные штаны и пуховик. Магазины все закрыты, не брать же в «Ленте». Эти ебучие праздники сведут меня с ума. Позвонил Фарходу, у него отец на рынке работает. Фарход меня сводил на склад, мы выбрали там поприличнее, и он мне сделал скидку. Старое я сразу выкинул в мусорный контейнер, чуть не забыл вещи из карманов переложить. Тут ему позвонил Мага. Меня это нереально взбесило. Я сказал «пока» и побежал в сторону Рижского проспекта. Хоть я и был пьяный позавчера, но хорошо запомнил, где живет этот. И даже номер квартиры помнил. Звоню в домофон: — Впусти меня. Этот: — Еще чего! — Ты, — говорю, — недавно украл мою невинность. Хочу еще. Он открывает. За день стал еще более мрачным и ебанутым. Я ему отдал флешку с интересными мультиками, типа мне чужого не надо. И спросил, что еще есть в меню. Он меня заводит в спальню и дает айпад. Там какой-то комикс про маленьких мальчиков с огромными членами, и на этих членах зачем-то маленькие полосочки, типа цензура. И все эти маленькие мальчики в чем-то белом. Он говорит: — Мне выйти? Я: — Да, пожалуйста. Я стесняюсь. Минут через двадцать я ему вернул айпад, весь в чем-то белом. Он сказал, что достойная смена растет. И лег на диван — у него от алкоголя башка, наверное, закружилась. Я спрашиваю: — Можно у тебя остаться на некоторое время? Я не помешаю, мне надо тупо дожить до конца каникул. Он такой: — Мне все равно. Я так и не понял, что конкретно ему все равно — или он не против, что я останусь, или ему все равно, что я могу до конца каникул не дожить. И пока я думал над этим вопросом и наливал себе, он заснул. И сполз на ковер. И я увидел, что его конкретно штырит во сне, я сначала подумал, что он эпилептик. Он дернулся несколько раз, изо рта пошла белая хуйня. Я увидел на столе коробки от МИГ 400, очистил его рот от рвотных масс и положил так, чтобы не задохнулся. Принес тазик и воду, начал его трясти: «Сука, пей!» Он нихуя не соображал, пришлось ему в рот ложкой вливать. Потом я его заставил еще раз блевануть и повторил процедуру. Ну тупой мужик, кто же таблетки глотает, когда хочет покончить с собой? От них же толку никакого, а печень будет болеть всю жизнь. Скорую я вызывать не стал — наговорят хуйни, как обычно, и в психушку отправят. Этот очень долго не мог прийти в себя, так что я уже хотел набрать номер МЧС. Открывает глаза: — Ты кто такой? Говорю: — Я Денис. Ты со мной совершал развратные действия. Он: — И какого хуя, Денис, ты приперся мешать мне умирать? Я сегодня слушал ту херню, которую ты наговорил, и понял, что хватит тянуть эту бесполезную лямку. Нахуй всё! Я объяснил, что от двух пачек таблеток он бы все равно не умер, там случаи летального исхода что-то около 10 %. А печень этим угробить — как нехуй делать. То есть, он и дальше будет мучиться, но уже не сможет заливать горе спиртом. И вообще, хватит себя вести как подросток, это мне простительно, потому что я малолетний, а он уже большой дядя, так что пусть бухает и тихо ждет цирроза. Он говорит: — Послушай, Денис. Я тебе заплачу пятьсот долларов, а ты со мной останешься до конца каникул. Ты помоги мне, а я помогу тебе. Я ответил, что мог бы бесплатно у него пожить гораздо дольше, но от такой кучи денег не откажусь. На сколько я останусь, мы так и не договорились. Мы весь вечер играли, он на стационарном, я на ноуте. Почти не разговаривали. Потом он поставил депрессивную хуйню под названием «Печальная Белладонна». Я сказал, что он совсем ебнется, если будет такое смотреть, и повел его гулять. Мы побродили у отеля «Азимут», перешли реку, он меня довел до какого-то переулка, показывает стеклянную дверь с кирпичным крылечком. Оно облицовано плиткой, которая уже вся раскололась. За дверью видны следы ремонта. Ну, ничего необычного. Наверное, там будет какой-то офис или магазин. Он говорит: — Знаешь, что это такое? ХЗ сколько лет назад тоже была аномально теплая зима. Тут был хачмаркет. И его разгромили малолетние гоблины, которым не хватало на траву. Я был постарше, но все равно участвовал, потому что ненавидел барыг. Конкретно в магазине никто траву не продавал. И парень там работал нормальный, он меня бараниной на праздники угощал, у них есть такой обычай — в праздники часть угощения приносить иноверцам. Я теперь вообще не могу понять, зачем мы разгромили этот магазин. И знаешь, что самое интересное? Мелкий, который все это начал, — он был твоего возраста — утром снова пришел в этот хачмаркет. — И что же тут интересного? — спрашиваю я. — А ты сам подумай, ты же так круто задвигал про снижение рождаемости. — Хочешь сказать, дело не в хачах и не в тебе, а во мне самом? Типа я такой дурак, сам не знаю, чего хочу, и во всех своих бедах виню других? А ты не думал, что я родился в говне и у меня нет никаких перспектив выбраться из говна? Батя пьет. У маман тупо нет денег на репетиторов и на взятки. Я даже ЕГЭ не смогу сдать, потому что математику не знаю нихуя. — Да мне похуй, сдашь ты ЕГЭ или нет. Вот и поговорили. У меня от этого настроение как-то резко упало, я даже предложил ему взяться за руки и прыгнуть с моста в Неву. Он долго ржал. Мы купили виски и кока-колы в «Пятерочке», стояли на набережной и пили по очереди из горла. Я уже конкретно нажрался и перевесился через перила, этот меня оттащил. Тут звонит Фарход в не ебаться расстроенных чувствах. Говорит, все его заебало, и он прямо щас прыгнет с крыши. Я заплетающимся языком спрашиваю, где этот долбоеб. Оказалось, он стоит на крыше дома рядом с костелом. Этот дом уже даже не подлежит ремонту и тупо затянут зеленой сеткой. Там даже бомжи не живут. И вот я вижу Фархода на крыше, он стоит и держится за молодую березку. Я ору: — Идиот, здесь три этажа! Ты не убьешься! Только инвалидом станешь! Фарход упал. К счастью, на крышу, а не вниз. Этот за ним сходил. Фарход пьяный в десять жоп. На лице сопли. Я спрашиваю, что конкретно его заебало, он отвечает, что заебало всё. Ну что ты будешь делать с таким дураком? Притащили к этому. Этот предложил посмотреть вместе что-нибудь. Фарход требует Годара, причем непременно в блюрее, авишка ему не катит. Я его уломал все-таки на Линча. Этот обозлился, что молодежь стала слишком выебистая, и послал нас в спальню с ноутом, а сам сел в гостиной смотреть «Кошачий суп». Через десять минут не вытерпел, вламывается: — Мальчики, вы реально любите Годара? Вот честно-честно? Фарход ответил, что вообще предпочитает Ходоровски. «Фандо и Лис» подойдет. Мы скачали «Малхолланд драйв», но на самом деле мы его уже смотрели хз сколько раз, так что заскучали, выпили еще, и я залез к Фарходу на колени, типа побороться. Этот за нами наблюдал через дверную щель. В общем, он был не сильно против Фархода. И вот уже Фарход вцепился в меня мертвой хваткой и говорит, что Аллах любит меня, а он любит Аллаха. У него всегда так, когда нажрется. Иногда еще танцует, как дервиш. Этот спрашивает за дверью: — У вас такой крепкий броманс? Фарход начинает мне дрочить. Дальше у нас никогда не заходит, потому что мы все-таки друзья, а не извращенцы. Я вообще не представляю, зачем заниматься половой еблей. По-моему, ебля — это мерзко. Зачем засовывать в кого-то? Кому от этого станет лучше? Перед тобой другой человек со своим внутренним миром, а ты в него вдруг суешь, как в кусок мяса. Это ненормально. С Фарходом я фапаю только потому, что давно к нему привык. На самом деле Фарход няша, он реально очень добрый и всегда мне помогает. Фарход хороший. — Ну сделай мне рукой, — ноет Фарход. — Я тебе противен, да? Ты не хочешь, потому что я чурка? — Магу попроси. Ладно, сделал ему, чисто чтобы не ныл. Этот в гостиной кому-то жалуется по скайпу на нравы современной молодежи. Бухают, нетрадиционно ебутся, не уважают старших. Фарход уснул довольный. Тут мне звонит угадайте, кто? Мага. Он рыдает. Говорит, что его жизнь сраное говно и у него нет будущего. Поэтому он прямо сейчас режет себе вены лезвием для педикюра. Я ору: — Мага, никуда не уходи! Я щас приеду! Тут до Маги две остановки. Он открывает весь в соплях и кровище. Я говорю: — Мага, ну я еще понимаю, Фарход, он культурный, Годара смотрит. Ему всякое в башку могло прийти. Но у тебя-то две извилины! Как ты ими додумался себе вены порезать? Он всхлипывает: — Заебало всё! Я теперь конченый, как ты! Мы все конченые! Весь наш ебаный класс! Никто из нас не сдаст ЕГЭ, мы будем стоять в Максраке и говорить «свободная касса». Я не хочу торговать на рынке, не хочу, понимаешь? Я не хочу, чтобы меня считали говном в этой ебаной стране! Я говорю: — Мага, ты хипстер, что ли? Мага идет умываться. Тут я вспоминаю, что Фарход спит у опасного извращенца. А когда Фарход пьяный, он хочет обниматься с парнями и гонит про свою любовь к Аллаху. Этот может не так понять. Перевязываю Магу, ноги в руки, две остановки на троллейбусе — и мы уже там. Мага, паходу, сегодня перекурил, так что и у него все стало в черном свете. Заходим к этому, я их друг другу представил: — Это Магомед, это Хуйзнаеткто Педофил. Извращуга заржал. Мага попросил дядю педофила забрать его ебучую жизнь, потому что нет сил терпеть. Этот снимает на айфон и спрашивает: — Мальчики, вы вообще что курили? Спайсы, траву, белого китайца? Откуда разом столько бреда? Мага такой: — Сам не знаю. У брата спер. Там уже готовые джойнты лежали. Но это точно не трава. Может, это вообще не наркотик, а домашний табак. Фарход проснулся, полез к нам с Магой обниматься, смотрел нам в глаза и долго и нежно говорил, как для него важны друзья и как он сам не сможет жить, если нас не станет. А этот снимал бедного Фархода на айфон и ржал над нашим бромансом. Я попросил не позорить дурачка, ему будет очень стыдно, когда протрезвеет. Но этот снимал и ржал, а я заткнулся, потому что мне обещали кучу убитых енотов. Фарход наобнимался и лег баиньки. Я принес бутылку, пьем с Магой и с этим. Включили хентай. Мага почти не смотрел, он быстро нажрался и заснул. Даже я почти заснул. Звонит Катька. У нее тоже жизнь говно, она решила повеситься, чтобы не стать шлюхой. Я где-то полчаса ее уговаривал не вешаться. Этот спрашивает: — А ваша Катька ничего или страшная? — Мне не очень. Катька там надрывается, вопя, как не хочет жить. — А ты бы ее трахнул? Ну, чтобы белых стало больше? — Да не нравится мне эта Катька. — Вот и правильно, тни не нужны. Короче, я сказал Катьке, что мне вообще похуй, будет она вешаться или нет. Четыре ебаната в день — это для меня слишком. Пусть позвонит на горячую линию для подростков. Гугл в помощь. В пять утра мы проснулись, решили взяться за руки и вместе прыгнуть в Фонтанку, потому что реально заебало все, мир говно и будущего нет. Просыпаешься, у тебя сердце холодит от адреналина и такое мерзкое чувство, что жизнь уже заранее проебана. Ты еще не начал, а она уже проебана. Мы сидели в гостиной и делились мнениями, как у кого она проебана. Магу сильно колбасило, он опохмелился текилой, но ему стало еще хуже. Потом я позвонил Катьке, потому что вместе топиться веселее. И озвучил ей эту идею. Она сказала, что мы дебилы, и нормальные люди не топятся в пять утра. И она мне по роже надает за то, что разбудил. Бабам нельзя верить. Только крепкий броманс, только хардкор. Мы оделись, я говорю этому: — Веди нас, наш рулевой в море перверсий. Пусть в этом мире станет минус четыре отщепенца. И мы пришли. Стоим на мосту, смотрим на гирлянды, которые протянуты через реку. Там, кстати, не только гирлянды, но и кабели, которые портят всю перспективу. Справа усадьба Державина, слева общага, там постоянно кто-то бухает на улице, потому что есть где сидеть. Мы сели на перила. Взялись за руки. Этот говорит: — Когда-то мы ходили махаться берег на берег. Правый берег и левый берег друг друга ненавидели. На другой берег никто один не ходил, чтобы не отпиздили. Потом мы вместе пиздили азеров. Потом азеры обрусели, и мы вместе с азерами пиздили таджиков. А теперь мы сидим, взявшись за руки, и хотим утопиться, потому что некого больше пиздить. Теперь все — ебаные русские с говном в головах. Даже у последнего таджика есть аккаунт в твиттере. Мы все ебаные утырки и дохнем от скуки. Фарход говорит: — Пойдем пожрем перед смертью. А то западло прыгать на голодный желудок. Я говорю: — Согласен. Топиться голодным — это зашквар. И мы уже хотели уйти. Но Мага потерял равновесие и рухнул вниз. А вместе с ним я и Фарход. Этот удержался. Каким-то чудом, повторяю — чудом я упал не в воду, а на гранитный ледорез. Иначе бы я отморозил обе руки, а так только левую сломал. Мага попал в больницу с переохлаждением. Фарход пизданулся рядом со мной, но почти не пострадал. Спасатели долго нас ругали. А потом я резко стал этому не нужен. Он же ебаный взрослый. У него там счастья полные штаны, обсуждает с приятелями, как трое тупых школоло играли в синего кита, а он весь такой герой, вызвал МЧС. Пока он там радовался, я жил с двумя спицами в руке, болело пиздец как. Конечно, я к нему пришел и потребовал заплатить за растление несовершеннолетнего, подстрекательство к коллективному суициду, спаивание и хранение детского порно. Он сказал, что лучше бы я утонул, потом достал из заначки пятьсот убитых енотов и дал мне в здоровую руку. Так что нам с Фарходом хватит еще на много обедов в бургеркинге. |
проголосовавшие
Гнилыe Бурaтино | Шелдон Купер | факир |
всего выбрано: 22
вы видите 7 ...22 (2 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 22
вы видите 7 ...22 (2 страниц)
в прошлое