Литература

Плавный изгиб...

Лес полный слёз…

Лишь ветвь…

Вэй… еликом спыданька дастань… камка чтось… нати намка ужо… кой да т ка… вылюб до ото утра… вот и вкус… утри языком… у неба, смотрите, у неба тоже разрез!.. из-з-зз… летит…

Так и звали её – Летайка. От всех до всех да ниискалечь нам нисколечка же утроб. Слёзаньки позабудь гдета дома и никогда не пускай, радасть уже ворвалась!.. Тю-тю-тю, многое виделось, округ гули-гули теперь… Ещё очень любила детей тут что поделаешь может и не понять для чего и как а только они всё вкруг ниё – прыгали… Она белая была вся и у неё вкус молока вот и жизнь… Лета тайка… Этим летом, как мыслишь, летальный исход?.. Летать легко, не молчи… Она была как последний глоток весны как в утаённом про чёрный день кусочке хлебушка внезапная дырочка как понять… Тибе запомнилось ведь ищо лучше меня что ж ты всё время молчишь… Я жи жил как смотрел сквозь вереск на страшную соль…

Она была обучена искусству любви в совершенстве своим отцом который в ней не чаял души и заложил оттого в неё всё… и видимо даже с избытком, потому что потом самому локти грызть… Иму?!. иму вряд это нам… Она любила виртуозно до столького что мы лишь раскрывали от смелости рты… Казалось она любила тут всё!.. Но не может же… Всё обрывками… Тут суставы у всех из плечей… а и что… ы с суставами мы казались найкращще себе тут всего когда лель летайка над нами тайка… Лён умела добыть из сердец было больно им а ведь не жаль… Этим летом летальный исход, говоришь?.. погоди…

Как свернулось внутре молоко нас дай расскажу… Хочешь сам?.. Ну давай… М-мм-м-м… Э, да ты, друг, всё больше мычишь, ну ничто, давай уж я пообык поди, ты думай невслух – я скажу, а то у миня с головой как всегда соболезнуешь-соболезнуишь ей а она всё висит на плечах и глазами всё хочит понять а лишь болтается видь ума та по-прежнему нет… Говоришь про молоко рассказать?.. Что ж я кат как-к-ккой-то по твоему?.. Нет?.. Так молчи, хоть и так ты молчишь, что ж это я…

Сколько было нас здесь?.. Легион?.. Что ж мы – рим?.. Тибе, тиберий, посылочка от малышей… не забирёшь?.. оно и правильно, я завтра приду… ничего… всё оно ничего… нет, мы не рим, мы – мир… сколько ж было то нас… позабыл… видно не о нас разговор… хватило на всех… это надо же… мы ж уже и не думали что можно так… нас любить – это ж выдумается!..

Лилась, проливалась со своим летальным исходом на нас… Летай-ка над пропастью которая больше не жизнь… Ласкай ласкала та о земь лил ток… Каждый обласкивая лепесток брала о нежность ещё живое лейся-лейся… лилась…

Лая латанька на нам нервоток… Безвыходная возможность красоты один раз в жизни и всё… А животные?.. Видал как об иё!.. Вот ты зоофил, специалист так сказать, должен ведь понимать, объясни ведь любили иё?.. Ну отчего ты мычишь и мычишь… что?.. не зоофил?.. зоотехник?.. Ну ладно… Тогда я сам… и зоофил и объясню… Они в ней не находили души своей напрочь у ей затерявшейся!.. Это мы здесь от тени попрятавшиеся, а у них то любовь была звериная, нам и сейчас та не снилась что… И с ей… Светел лес был помнишь сам лишь кусты с тех пор растут вдребезги…

А помнишь как в первый раз долго мучались думали бы один только раз упросить и на всю оставшуюся хватит… хватило… Ведь она же не мучить пришла и показала на всех а там – вселенная… И как ты засобирался ещё в космонавты, так хотелось там жить… Что ж до неба-то не добрался был открыт ведь проход?.. тоже правильно, кончилось топливо… А зря… у иё не кончалось вон, так жила…

А теперь кончилось топливо и у меня… Почтальон носит лишь похоронки под дверь… Лета лежит легко летняя ласково льющаяся летально-лес лаской любящая ли льётся ли лаской лютой лоботомии латанный ломкий лёд… Не уберегли?.. Будет нам… Летом, говоришь, грань?.. Красивые смотри какие огоньки…

P.S. Береги-береги свои венушки… на то камушек – оберег… Закрывай глаза глядя в небушко – вдруг там смерть… сосульку не вынимай изо рта кровь пойдёт как тогда будем жить… и всегда осторожно наощупь люби – сколько раз делал так а не вышло ведь нич-чч-чего…