Литература

Автобус, в заднюю дверь которого вползают галопогосские черепахи, удачно маскированные под пенсионерок, и, не заплатив за проезд, говорят следующее:
- Набрала вот куриных лапок, - говорят, от этого суставы крепнут и вообще…
- Дай мне парочку, я угощу свою собаку.
- Да бери, - для хорошего человека говна не жалко.
Копнул глубже и оказался в яме человеческих нечистот. Вы думаете, легко быть лишним человеком? Или, может, всем нужный лишний человек просто, как пример существа, в высшей мере ценящего добрососедство лежит замаринованный в собственном соку. Назовите без перерывов десять городов на букву "Я", если вы не считаете себя лишним человеком. Вот видите! Мне, Мне и Мне. Собиратели благ, покорители загаженных пространств. Чувство вины родится на день раньше совершенного преступления. Вот почему пленникам нельзя связывать руки. Разложение на составляющие может и должно, в конечном счете, заменить сравнительную логику мышления. Слон или белка будут победителями в соревнованиях по преодолению трудностей, если в яблоке Ньютона поселить невесомость. Ведь можно быть бесконечно маленьким, кому законы людей будут черепахой на трех слонах на черепахе на трех китах. Откуда, с какой высоты ни сбрось муравья, а он и ноги себе не сломает. Говорят, правда, что те из лишних людей, кто легко к себе относятся, получают белые крылья и могут летать. Быть ангелом - удел немногих. Жестокость существующей реальности ставит под сомнение результат многолетней работы привития человечеству культа добра и справедливости. Ох, меня даже поташнивает от упоминаний об этой несговорчивой мягкости. Человеческий фактор…
Трубкин Петька ложил на рельсы пальцы, скрепляющие траки гусеничного трактора. Таким образом, он хотел, чтобы сошел с рельсов и перевернулся поезд дальнего следования. Золотые кольца, серьги, браслеты, часы и деньги из дамских сумочек. Мародерство с подготовкой. Бесплатный чай для выживших. С трех раз мне не угадать, что теперь творится с твоей позвоночной жидкостью. Если бы стать ей. Ох, я бы и сопротивлялся хаосу мыслей! Не дать телу допустить над собой насилия, закрыть дверь запасного выхода. Даже в самых крайних ситуациях нельзя полагаться на внутренний голос, ибо это голос инстинкта, который еще и не определился, какой и с кем он. Самосохранение - вовсе не 90%-ный коктейль трусости, ровно как и самопожертвование не есть признак мужества. Кто положил голову на алтарь победы, тот хотел славы. А если при перезахоронении он не указан в списках героев, то он обманулся, таков его внутренний голос. Если на большую и толстую книгу (на обложку) наклеить чистый белый лист, а потом черными чернилами написать на нем ПРАВДА, то, открывая ее в любой последовательности, никак не удается найти там правды, но только я не знаю, что будет, если слово ПРАВДА написать красным. Да и может ли быть правда в книге о лекарственных растениях? Опять-таки, где справедливость? Моя остановка - твой дом. Дзын-дзы-ы-ы-н!
- Кто?
- Я!
- Сейчас (открывает дверь). Входи, садись, говори.
- Вчера…
- Что вчера?
- Вот и я спрашиваю.
- Тебе было хорошо и только.
- Зато сегодня звенит в ухе.
- В правом? Я угадала?
- Да. Слава мужеству тех, кто не устает верить в кроличьи лапки и четырехлистный клевер. Я так всю жизнь иду через поле с пятирублевой монетой в левом ботинке, без часов с волосатыми руками седьмого июня в клетчатой рубашке, в которой и родился.
- Какой ты счастливый человек - нашел свой угол и плюешь на мир оттуда с широкой улыбкой, обезоруживающей всякого, кто посягнет на нравоучение и несогласие с тобой. Наверное, долго искал эту свою сторону? Она радует все больше - по схожести моих с ней мыслей в данный период, по искренности, по беззаботности.
- Что это за трусы на стене? У тебя опять кто-то кроме меня?
- Нет. Помнишь, на твой день рождения я подарила тебе пластинку "Ring Coleng's". Так вот, это (трусы) было дополнением к подарку, но так уж они мне понравились… Ты похож на комара.
- На кого?
- Да, да. Вчера, когда ты пил красное, я заметила это.
- Проявление натуры?
- Нет. Просто ты отгибаешь мизинец, как пискуны.
- Да уж, повезло тем, кого бог создал по образу и подобию своему.
- А ты? Разве ты не божье творение?
- У меня свой бог.
- Как же это? Расскажи поподробнее.
- Все просто. В какой-то части моей жизни я жил на Социалистической улице в доме номер 49, квартире 40. Будучи прилежным учеником, мне удавалось быть в доску своим в компании разгильдяев. Досуг мы проводили по-разному. За отдельные части этого разного я давно уже должен находиться в колонии или тюрьме. Но этот случай можно вполне считать мирным и незатейливым. В четвертом классе это было. Из свинца старых машинных аккумуляторов мы отливали кастеты и грузила для донок. И как-то на время забыв это занятие, вернулись к нему с новым подходом. Композиционный материал был заменен на смолу, которой заливают крыши высотных домов после укладки рубероида. Она плавилась на костре в банках из-под тушеной говядины, прибитых за крышки к палкам, также (как и смола) уворованным на стройке. Отливание фигур производилось на песке, увлажненном водой или, в крайнем случае (если не было луж) мочой "металлургов". Уже тогда воображение было примером своеобразия. Если у сверстников шедевром инженерного искусства был удачно отлитый ключ на 17-19, я делал дубликаты ключей от квартиры и дошел до того, что решил сделать копию своего крестика. Довольно давно он висел на шее, но хотя тогда это скорее было скорее не принято, чем нельзя. И вот, сделал несколько оттисков, залил смолу в формы. Только как-то все было не то. Бог, а я считал, что он должен быть красивым, ведь он - Бог, выходит не здорово. Песок не видел в нем сходства с настоящим и потому не передавал того, что всегда с готовностью и восторгом демонстрировал оловянный оригинал. Решил бросить эту затею, и повесить Бога вновь на шею, где, считал, и место вере. Но неловкое движение руки, крестик уже в банке с кипящей смолой. За торчащие концы нитки я вытащил его оттуда, подержал на огнем, чтобы стекла с нег налипшая смола, однако она предпочла загораться, но не освобождать Бога из своих объятий. Дома при помощи надфилей мне удалось несколько поубавить общее количество смолы, о полном удалении не было и речи. Во всех впадинках, уголках и ямках буйствовало черное, выгнать его оттуда было невозможно. Сам же Бог потерял нос, пальцы ног и частично лишился одежды, а может он всегда был раздетым. Только теперь я понимаю глубокий смысл этого, в сознании моем уже ясно видны залитые смолой уголки. Это позволяет мне утверждать, что у меня свой Бог. Без носа, без пальцев ног, но свой.
- Это еще неправдоподобней, чем засохший кусочек хлеба между третьим и четвертым пальцами ног.
- Не веришь? Смотри, вот перышко из моего уха. Оно будет зеленым летом, когда я вернусь.
- Так ты уезжаешь?
- Да, но ведь я нужен тебе?
- Вовсе нет.
- Давно?
- Всегда.
- Тогда все.
- Нет, постой, забери это.
- Книги? Ты их прочла, ну так и выброси, устраивать дома кладбище теперь уже не модно.
- Прощай, с тобой было интересно, но лучше поздно, чем никогда, как говорят знающие люди.
- Лучше в жопу, чем никуда, как говорят…
Дверь. И сколько бы ни говорили некоторые, что они не страдают самообманом, в конце концов они обманывают себя, даже в отречении от самообмана улавливается его слабый почерк. Такие любят говорить: "Прошу вас уважать меня хотя бы за то, что я не заставляю вас меня уважать". Исключив самообман, нельзя изменить и пятой части образа мыслей. Вот еще! Но об этом потом.
Память должна соединяться внахлест. Стыковое соединение обрывков приводит к десятипроцентной потере информации в результате гипнотических сквозняков. Ну, или для пущей уверенности нужно постоянно ходить в шапке-ушанке с опущенными ушами, связанными у подбородка. Приходи завтра, когда меня не будет дома. Важно знать, что и от парфюмера может вонять падалью, поскольку нет более недопустимых попирателей норм морали, чем законодатель вредных привычек. Нестерпимо думать, что у каждого народа, населяющего малообъемную землю, были, вероятно, свои традиции, и даже вытирать задницу люди научились в разное время. Иду из магазина, в руках по торту. Все мне улыбаются, а одна дама говорит:
- Мужчина, у вас ширинка расстегнута.
- Да? Застегните, пожалуйста, у меня руки заняты.
- Давайте я лучше подержу ваши торты.
Смущение выдает скрывающегося узника совести. Как-то мне рассказали историю о стеснении. Приехал немолодой уже человек (провинциал) в столицу. Так разгулялся на столичных кушаньях, много отведал заморских закусок и вин, но на крайний случай забыл осведомиться, где ближайший туалет, а может даже постеснялся. Между тем, легкоусваиваемость блюд дала результат. Укромный угол был найден в кратчайший срок, но уж так ему было не по себе от проявления бесхарактерности, что подстелил он газету, собрал и завернул… Выбросить в урну не решился, - что подумает дворник? В то время многие приезжали в столицу по колбасному вопросу. Перед отъездом обратно он зашел в привокзальный ворстмаркет, и только там, отстояв в очереди, ничего не получил. Однако возвращаясь с сумкой на выходе, был вынужден обнаружить свой сверток. При проверке, когда злобный контролер вскричала: "Ага! А это что?", он, конечно, мог доказать, что покупка не состоялась. Смущаясь не как вор, но зная, что в газете, сказал: "Там колбаса". На контрольных весах вместе с газетой стало видно, что весит "колбаса" 365, а потому стоит 4,86. Так вот, к чему это - не дайте шанса узнику совести в любом из его проявлений.
Многое изменилось с тех пор, но не спицы возле кассовых аппаратов. На одной наколоты разорванные до половины чеки с издевательской надписью "СПАСИБО ЗА ПОКУПКУ", а на другой - дубликаты ушей постоянных покупателей. Выпросив у кассира ухо с нужным адресом, я шепнул старому приятелю, что жду его возле памятника камню. Сложноформенный заполнитель пустых пространств, как пена из баллончика и потенциальный скальпеледержатель. Да он уже в школе был таким, точно знал, где находятся вчерашние живые люди. Как-то классе во втором спросили его, сколько будет четырежды три, и он, опустив голову, сказал: "Боюсь, что не больше двенадцати".
Вперед, мой друг! Ты знаешь, как проверяется терпимость. Первый раз - это бутылка дешевого вина на двоих, милая непринужденная беседа с торжественным зарытием под сосной пустой бутылки, но с замечанием места. На следующий год - все то же место возле кладбища. Для проверки терпимости - бутылка водки и абрикосовой настойки. Беседа не вяжется, да это теперь и не важно, прошлый раз сделал многое. Одна пустая бутылка найдена под деревом, еще две зарыты, а та, в которой был газированный напиток - водружена как поверхностный ориентир. Вот один пьяный ломает сухие ветки, другой… И ведь все повторяется (даже доза увеличена) на третий раз - бутылка водки, одна настойки, по две пива и литровая посудина вермута. Зачем говорить? Выпили, закусили. Давай сделаем то, что постеснялись бы делать, не достигнув такой степени терпимости, давай поблюём на глазах друг у друга. Пустые бутылки просто брошены. Четвертая сходка будет виртуальной.
- Привет, Прог!
- Привет!
- Как дела?
- Да так, все никак. А ты по-прежнему держишься за Бога?
- С чего это?
- Ну, как-то Фелси говорила, что ты лепечешь, как проповедник.
- Ох уж… Но ведь и ты не веришь, что человек произошел от обезьяны?
- Я верю, кто-то там есть, но не этот бородатый уёбок, которого рисуют на иконах.
- Вот ты, Прог, как был… Реальная картина такова - чем невероятнее, тем правдоподобнее. Попробуй поверить вот в это.
Далее приводится подслушанный разговор служителей культа.
- А вот такой важный вопрос… Понимаешь, тут такое положение, очень часто оно со мной встречается. И начинаю понимать, что я неправильно в этих обстоятельствах поступаю. Значит так. Вот я, допустим, мне нужен цемент, ну в магазине, естественно, его нет; я на работе подхожу к механику и говорю: "Слушай, мне нужно мешок цемента", а он говорит, допустим, пять тысяч. Я даю ему деньги, он мне цемент, но он-то оказывается… Он же, по сути дела, его украл, значит, мне нельзя так поступать?
- Ну, я считаю, что нельзя.
- Вот видишь, нельзя, а я думал, что можно (вздыхает).
- Нет, ну как можно, ну… Нехорошо. Понимаешь, это то же самое, что… Я от такого просто отказался. Это то же самое, что вот, допустим, мне заправляться где-то со стороны соляркой.
- Тоже нельзя?
- Я отказался от этого вопроса. Никогда, даже там иногда придет прямо во двор человек: " У меня двадцать литров солярки" дешево, ну копейки! Нет, не надо и все! На заправке и все! Здесь, как бы, понимаешь, есть такие вопросы, что… Ну вот даже с тем же цементом, это ж…ну он разрешим. Нет его сегодня, будет через неделю. Но он же будет.
- Да это, ну ладно с этим цементом, я мог бы одолжить у какого-нибудь человека, действительно, но я просто…
- Нет, я считаю, это не…
- Неправильно, да? А тут в такое положение попал. И, короче, попал очень серьезно. Я и знал же, что цемент этот они возили в организацию другую, и там тисканули пару тонн. Я знал, знаешь, но абсолютно забыл. И он говорит мне: "Короче, у меня цемент есть", что-то начали говорить, а он: "У меня мешок есть, лично мой, в гараже лежит, давай деньги, я тебе отдам". Я пошел посмотрел - нормальный, не затвердел. Даю ему деньги, а эти люди и говорят: "Значит вот так ты верующий, это ж краденое!". Я: "Точно! Это же они украли!". Говорю: "Слушай, пусть тебе деньги, мне цемент твой не нужен".
- Угу.
- И видишь, как попал?
- Я на сегодня понимаю, что это грех, это нельзя. Не должно так быть, надо все-таки принять решение.
- Вот такое решение я и начинаю принимать. Надо, не надо - все, никогда. Значит так, ладно…А тут такие бывают…да вот так, как ты говоришь, там принес человек солярку… Вот приходит один: "Гвозди нужны?". Я говорю: "Нужны". Он: "Купи у меня". Ну, а я так взял и купил ящик. Теперь думаю, может он их украл?
- Нет, ну понимаешь, тут каждый вопрос не исследуешь. Просто я другой раз как бы даже всем сердцем знаю, что, ну он просто уворовал, понимаешь.
- Короче, лучше такие вещи обходить стороной?
- Я так считаю. Просто, другой вопрос, может быть этот ящик гвоздей, ну, на самом деле его. Я не знаю, каким путем, понимаешь… Может, на зарплату ему дали, но факт тот, что, по крайней мере, там, где я чувствую, а тем более, там, где знаю, что это ворованное…не…обходить стороной.
- Так вот же такой человек. Я сначала сделаю, а потом думаю, но уже поздно.
- Из этого извлеки урок и говори: "Господь, прости, дальше я буду делать иначе".
- Я так и говорю, и вновь…И почему вот было не подумать, как…
- Тогда у Бога есть прием один.
- Какой?
- Чтобы на лопатки нас положить.
- Как?
- Если мы постоянно будем делать одно и то же, то Бог, ну… Алло! Алло!!!
Тут связь неожиданно прервалась и исчезла вовсе.
- Ну, что теперь скажешь?
- А ничего.
- То есть, как ничего?
- Вот так! Если бы все так и было, я бы удивился. Ну, а если все так и есть, то это случайность.
- Случайностей нет!
- Выходит, неслучайно ты поссорился с Фелси?
- Да. Понимаешь, женщины… Из семи раз шесть они не знают, чего хотят. Мы с ней долго так ходили, беседовали, ее неумение управлять собой вышло знанием дела, когда остались наедине… Шлюха она!
- Удивительно.
- Что именно?
- А то, что Фелси-то думает, ты обиделся, она же назвала тебя психом.
- Не нужно удивляться. Люди настолько глупые и жадные, непременно будут отгонять муху от варенья и прятать его. А ведь она не съест за год и ложку этого липкого и сладкого. Но никто даже пальцем не шевельнет, чтобы согнать стаю здоровенных мух с кучи говна только потому, что боится их. Зная это, похорони свое удивление. В существующем мире удивляться чему-либо - есть главное мое удивление, которое дышит, да ведь гланды, они тут, на месте. Мы с Фелси теперь чужие друг другу.
- Зачем вообще ты меня позвал?
- Очень просто, ты должен сказать ей…
- Должен?
- Ну да, помнишь, как проспорил мне пирожок с капустой? Ведь есть же в русском языке слово зиждиться.
- А что сказать-то?
- Свободна она теперь, вот… Только, знаешь, так пожестче, как ты умеешь.
- Ага, может еще записку передать, чтобы из моих рук читала?
- Да не бойся, я не идиот…
- Но ведь и я! Когда за мной записана жестокость?
- Не жестокость… Твои слова? Если бы не исковая давность, я бы заставил родителей компенсировать мне неудобства зачатия".
- Ну, мои. Дальше-то что?
- Я уезжаю, а ты прощаешься с ней.
- Хорошо, как знаешь, дело твое.
- Увидимся, Прог!
Как ему удается совмещать крайнее безразличие и живой интерес к близкому окружению? Он многим интереснее и моднее меня. Год его рождения был пиком развития, по сути, периодом превращения людей в нелюдей (речь не идет о сверхчеловеке, но о кратковременном периоде цикла людского самоутверждения). При разнице в возрасте тысячу дождей, Прог и я сошлись, как… Теперь таких, поди, и не выпускают. Тебе ли, мой друг, не знать как глубоко проникают в поры кожи спины частички грязи от подошв ботинков тех, которые прошлись по тебе? Избыточное давление на психику оставляет оттиски виноватых улыбок, злобных оскалов и искреннего беспокойства. Собирайся в дорогу.