Ночь коварна и смешна, Ночь берёт в свои объятья. Ночь: — красивая рука, Ночь и мыслит так тревожно. Бесконечно восприятье. Это вам не бес конечно. Бес иль пёс, ах, всё равно, В спину мне сопит так нежно, В ухо шепчет: «Уходи!». Флаг рисует на осколках, С семилистником так остро Замаячит папироса, Приоткроет в мозг рукою Форточку всех вожделений. Что же лучше — предвкушение? Или лучше: послевкусье? На мой взгляд, момент дискретный Серебристей и лоскутней! На мой вкус, момент дискуссий Золотистее безвкусья, И конкретней безрассудства Музык узких сокращений, Музык долгих наваждений, И в страданьице смятений. В поставец я вдруг поставлю Чашу долгого терпенья И забуду о ней вскоре. Так же в точности комедья Забывает о трагедьи. Постепеновец иль нет, ты Постепенно усыпляешь Вдруг сознанье на подушке. Душу щиплет так тревога В глубине далёкой боли, Разлетаются страницы Мотыльком набоковским, Незаметно, в миг, в том месте, Где сплетаются ресницы… Поначалу приступает То сознание кружится, Словно тает и гуляет… Судорог затем биенье Умолкает, утихает… Замирает сонный город В сердце нашего поэта. Вот уж спит самозабвенно, А вокруг него летает Дух небесный, дикий ангел… г. Москва. Октября 21. 2003г. |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
