Литература

Падали в эту чужую траву уже давным давно чужие персики с родным ещё запахом солнечного тепла. Радовали себя, и насмехались надо мной заодно, желтоватые волны, размывая собой берега.

В быстром движении поезда не было ни радости скорейшего прибытия, ни наслаждения летящей стрелы, а только разочарование и смущение перед собой самим и странным попутчиком в синем трико, разглядевшим со всех сторон свеженький номер "Смены" и теперь глазевшим в мутную точку на пыльном стекле. Знаю ведь - ему даже не всё равно: нет меня и нет его в помине в этом его движении ни вперёд, ни назад, ни в стороны. А всё равно как-то неловко и даже немного стыдно перед ним за что-то. За что же? Не думаю, что хоть кто-то, пусть бы даже я сам, мог заметить на моём лице эту вот недавнюю ахинею про персики и прочие скучные подробности моего пути, которые только внутри и были, никак не всплывая на поверхность лица.

Тошнит! Тошнит от этой наеденной морды в синих штанах! Он кипяток налил в стакан и свой пакетик с чаем там разбалтывал, а потом вышел зачем-то из купе. Я привстал со своего места и смачно так ему в стакан наплевал, потом размешал ложечкой, которую он в нём оставил, и тоже из купе прочь, в тамбур, курить и не видеть как он вернётся и станет, причмокивая, этот свой чай пить. Какая гадость! Я знал, что не удержусь, засмеюсь, конечно, и поэтому вышел. В коридоре я с ним столкнулся - он возвращался назад. Я лицо опустил и стал тихо хихикать себе в кулак. Тошнит! Тошнит от этой наеденной рожи в синих штопаных панталонах!

Проводница гундит, гундит, гундит над головой: "Молодой человек, стоянка всего 15 минут. Вам выходить на этой станции! Вставайте пожалуйста".

- Я знаю, сука, что выходить. Заткнись! И не нужно мне в ухо дышать, понятно! Чего вылупилась? Отойди, чемодан достану.

Ну, я и вышел, разумеется, потому что мне здесь и нужно было выходить - ...ская же!

Мигом к ларю, что-нибудь без газов, но где уж там, в этой дыре без газов что-то кроме пива. Но только холодного! Это уж без альтернативы! Разве полезет нормальному человеку комнатной температуры в тридцатиградусную жару? А тут такое! На холодное наценка в рубль идёт, и даже не стесняются. Там чёрный сидел в окошке, я с ним не стал разбираться - народ непредсказуемый - заплатил сколько надо и сразу из вокзала куда-нибудь.

А куда ещё, если не на троллейбус? Проехался до парка ...ого и там среди цветников огроменных походил часок. В другом ларе, специальном для этого, сахарной ваты купил две порции и всю её, не дойдя до тира, представляете, съел! Давно не ел - соскучился!

Только в тир не стал: увидел сколько стоит и сразу расхотелось.

Через Пушкинскую перешёл и на Горькова, на школу на свою посмотреть.

Жара стоит, одежду хоть выжимай совсем, и деться от этой жары некуда! Решительно! Даже в тени пот градом с меня. Вот, отвык, значит, совсем, потому что раньше со мной такого никогда не случалось. Я в школу всегда пешком ходил, а там было добрых минут сорок пути. Зимой или осенью оно ничего, а вот весной, где-нибудь в мае пылища, жарища, а мне хоть бы что – иду, портфелем размахиваю, гляжу по сторонам. А может это я старею просто? И то верно. Здоровье уже не то!

Жёлтый дом из двух крыльев был тогда, старого и нового, и теперь то же самое. Ничегошеньки не переменилось! "Средняя школа № [...] с углублённым изучением ...ского языка". Всё - то же самое... Смотреть даже не на что! Ах, нет, чёрный ход теперь открыт, над ним зелёная вывеска: "ИНТЕРНЕТ-КЛУБ". Ну, а вообще-то что, я в Питере интернет-клубов не видел? Ерунда всё!

Прямо по Горькова до "пяточка" пройдусь - с детства помню расстояние в сигарету! Таким оно и осталось бы, но я не остановился у баскетбольной площадки, поэтому, когда дошёл до Комсомольской, сигарета ещё не закончилась.

А тут и цирк.

Я взобрался по лестнице на девятый этаж, под самую крышу, откуда виднее всего вокзал с огромными часами, вылез на пожарную лестницу и уселся там. Из кармана я вынул апельсин, а когда стал чистить его, едкий сок брызнул мне прямо в глаз.

Да сколько же можно было разглядывать билет? Обратный билет. Дата завтрашнего дня на нём, номер вагона и места. И больше ничего нового.

Спустился по пожарке на седьмой этаж и там ещё посидел. Окно было выбито - из подъезда сквозил на меня холодок. Где-то выше хлопнула дверь, кто-то тщетно попытался вызвать лифт, а потом по лестнице побежали быстрые ноги. Я обернулся, внутри, в окне, мелькнуло знакомое лицо. Бурлакатам. В таких же красных кедах, как шут его знает сколько лет тому назад, когда курили вместе вот на этой самой лестничной площадке. Он не заметил, я не остановил.

Посреди площади на постаменте танк, слева три дома-свечи: "слава" "советской" "армии". Я же только секундой взглянул и прямо в Нахаловку - там же всё детство почти!

Записывая карандашом по приобретённой давно привычке, вдруг понимаю я, что где-то внутри, глубоко запрятанно, строю из себя какого-нибудь Тургенева! Примеряю, значит, давно устаревший во всех отношениях пинжак: «В городе N, господин П» и другая такая старомодная идиотия. При сегодняшних обстоятельствах получается одно из двух: или я тут не был и с этим был незнаком, или меня разыскивает милиция. Ни то, ни другое!

Приложение:

1.«...ская» - г. Ростов-на-Дону.

2.парк «...ого» - парк Горького.

3.«Средняя школа № [...] с углублённым изучением ...ского языка» - Средняя школа № 36 с углублённым изучением английского языка.

Санкт-Петербург, 2005 г.