Песок Ще́бень Цемент Вода
- Да... - Въеби говна. Сюда блядь тащи - Фуф... - Мэшай - ... - И пэска добав - Хватит? - Сып. До конца высыпывай - ... - Далбаеб - ... - Ноги торчат - А молодой на жопу смотрит - Пыдорас - И шишка ко́лом! - А-ха-ха-ха! - Нужно еще воды - Ведро? - Два - Дахуя будэт э - Не в первый раз рожаю - Может кувалдой ебнуть? - Так сойдет. Не всплывет - Говно не тонет - ... - На голову лить чтоль? - Блядь, какой же ты конченый... - В яйца прицеливайся! - А-ха-ха-ха! - Кувалда нада - ... - Я бы ёбнул - По голове себя ёбни - Ты бы и шакала ебал - Завались хач нахуй - Э! - А-ха-ха-ха - Хуево получается, нужно было больше говна мешать - Руки топором и в кучу. И заливать - А где ты раньше был? - В пизде - Тогда кувалду неси - Здеся я - ... - Пиздец - Закручивай! - Сука - И на себя тащи - Трещит падаль - Бэй! - ... - ... - Блядь, по колену бей! - Куда так лупыш? - Вторую давай - Наматывай ее суку - На себя тяни! - Да-а-а - Сука... - Топор! - ... - Блядь, сюда его дай! И держи крепко - Ой нахуй... - А-ха-ха-ха! - СУУУКА! - Ботинки не заблюй! - А-ха-ха-ха-ха! - Сука блядь - Бля, я сейчас обоссусь... - А-ха-ха! - Ну и рожа! - ... - Ой бля... А-ха-ха-ха! - А-ха-ха-ха-ха! Ой мама!
***
Облокотившись на железную бочку, Никитка неуклюже вытирал испачканным рукавом строительной робы густую блевотину с пухлых губ. Бригадир Михалыч стоял рядом со своим любимым воспитанником, легонько похлопывал его крепкой рукой по дрожащей спине, и по-отечески лаского смотрел на парня глубоким, усталым и понимающим эту жизнь и работу взглядом. "Дело молодое!" - читалось в глазах Михалыча - "Подрастет еще пацан, пообвыкнет". Недалеко от этих двух, обхватив себя за живот и согнувшись пополам от смеха, от всей души и во весь голос хохотал Роман. Неделю назад он возвратился домой из зоны, куда угодил когда-то на пять долгих лет из-за глупости и из-за досадной судебной ошибки, и теперь во всю свою широкую грудь дышал сладким воздухом свободы, которым за эти семь дней он так и не смог еще досыта надышаться. Этот воздух, словно молодое вино, пьянил сильное, упругое тело парня, и обещал ему впереди так много всего, что от одного только этого воздуха голова у Романа день и ночь шла кругом... Братья Намазовы держались как обычно немного в стороне от товарищей по работе, но также как и все остальные мужики в бригаде, они негромко посмеивались над чем-то между собой, курили, и добродушно улыбались в Никиткину сторону крепкими, сияющими золотом и железом зубами. А в это же самое время, вместе с подсыхающей на закатном солнце Никиткиной блевотиной, в ржавых металлических бочках, с замученными до смерти и частично расчлененными человеческими телами внутри, начинала подсыхать строительная смесь. Согласно техническому регламенту, закатанные бочки с бетоном и свежими покойниками маркировались порядковыми номерами и латинскими буквами. За один полный рабочий день, одна бригада как правило успевала залить, закатать и составить в ряд от десяти до пятнадцати бочек. Таких рядов на огромном строительном складе компании набиралось каждый месяц не меньше сотни. Маркировал бочки Вадим Петрович. Прораб лично занимался этой работой, и выполнял ее каждый раз так замечательно, что комар носа не подточит! "Мааальчики мои!" - нашептывал Петрович себе под нос, выводя идеально ровные ряды букв и цифр широкой малярной кистью - "Дееевочки!". А мужики тем временем внимательно наблюдали за ним, и отмечали между собой, что штаны у прораба во время работы всегда неприлично оттопыривались в причинном месте. За это они называли Петровича не иначе как Трупоебыч у него за спиной, но в слух с начальством эту скользкую тему конечно же никогда не обсуждали. Мужики все как один искренне боялись и уважали Трупоебыча, ведь хоть он и руководил ими иногда с позиции силы, но все таки был человеком своим, из народа.
|
проголосовавшие
Упырь Лихой | Zaalbabuzeb |
комментарии к тексту:
